Следующей покупкой стало черное облегающее платье и хорошо сочетающийся с ним пиджак с блестками.
Вернувшись в номер и бросив на кровать пакеты, Рут услышала звонок телефона внутренней связи. Подняв трубку аппарата, она узнала, что в ее отсутствие мистер Кэнон звонил дважды: один раз из офиса, другой — из гостиницы. Телефонистка продиктовала номера.
Как будто Рут их не знала! Она улыбнулась и, поблагодарив девушку, спустилась в салон красоты, где сделала модную прическу, стоившую бешеных денег. По возвращении в номер она нашла под дверью два конверта с записками. Обе от Хэнка.
Мысленно поблагодарив миссис Твист за гениальную идею, Рут занялась собой. Прежде всего с помощью только что купленных солей приготовила благоухающую ванну. Пока она нежилась в воде, телефон звонил почти непрерывно, но Рут игнорировала все звонки. Она договорилась с экономкой, что, если срочно понадобится той, миссис Твист после двух гудков повесит трубку и тут же наберет номер снова. Это был условный сигнал. На все остальные звонки можно смело не обращать внимания.
Рут так долго лежала в ванне, что задремала, и очнулась лишь почувствовав, что мерзнет. Она потянулась к крану горячей воды, но в этот момент услышала звук открывающейся двери и голос Хэнка, благодарившего коридорного за услугу.
— Благодарю вас, сэр. — Судя по довольному голосу, служащий явно получил щедрые чаевые за то, что впустил Хэнка в номер.
— Наверное, буду жаловаться дирекции гостиницы, — произнес Хэнк, появляясь в дверях ванной комнаты в тот момент, когда вышедшая из воды Рут закутывалась в банную простыню. — Стоило лишь заикнуться, что я твой муж, как мне тут же открыли дверь, а ведь на моем месте мог оказаться кто угодно.
— Я предупредила, что ты можешь прийти, и описала твою внешность, — решила оправдать коридорного Рут. — А теперь, будь добр, выйди. Мне надо одеться.
— Как будто я никогда не видел тебя нагой, — попытался возразить Хэнк, но, видя, что жена настроена решительно, покорно закрыл за собой дверь.
— Что ты задумала? — услышала Рут из-за двери его голос.
— Пообедать в роскошном ресторане и послушать мюзикл, — небрежно сообщила Рут. — Завтра хочу походить по магазинам.
— И ты собираешься все это проделать одна, без меня? — нервно спросил Хэнк.
— Да! — бросила через дверь Рут, улыбаясь своему отражению в зеркале. Рут нравилась новая прическа, делавшая ее более сексуальной и загадочной. — Если, разумеется, ты не изъявишь желания сопровождать меня, — добавила она после минутной паузы. — Не хочу, чтобы ты подумал, будто я проверяю тебя или что-то в этом роде.
— Рут! Это в конце концов глупо. Открой!
— Дорогой, женщины не любят, когда им мешают заниматься своей внешностью.
— Черт побери! Если ты не откроешь, я взломаю дверь! — взревел Хэнк.
— Ты не сделаешь этого, — невозмутимо промурлыкала Рут, накладывая слой крема. — Буйство совершенно не в твоем стиле. К тому же это не понравится администрации отеля.
Она услышала тяжкий вздох, и ей стало жаль мужа. Возможно, он не любит ее так сильно, как хотелось бы, может быть, его привязанность носит в основном сексуальный характер, но ясно одно — она ему не безразлична.
Рут распахнула дверь, и стоявший за ней Хэнк чуть не упал.
— Мне не нравится, когда меня не пускают к собственной жене! — в гневе воскликнул он.
— Мне надоело все делать с оглядкой на тебя, Хэнк. — Рут похлопала мужа по плечу. — Я буду жить так, как мне хочется, одобряешь ты это или нет.
— А какое место в твоей новой жизни будет занимать Кэтрин? Кстати, где она?
— Она в надежных руках миссис Твист, — поспешила успокоить его Рут. — Что касается нашей будущей с ней жизни, Кэтрин станет вполне современным ребенком, одним из тех, кого работающие матери вынуждены повсюду таскать за собой. Я куплю для этого специальную сумку.
— Прекрасно! — саркастически заметил Хэнк. — И как ты это себе представляешь? Что, если во время работы младенец проголодается? Достанешь грудь и начнешь его кормить в присутствии посторонних? Или кинешься искать плиту, чтобы разогреть кашку? — Хэнк явно терял выдержку, а с ней и способность здраво рассуждать. — К черту! Я не позволю таскать моего ребенка в сумке, как тряпичную куклу!