— Ничто не может встать между мной и этим ранчо. Ты сделаешь это или умрешь. Выбирай!
Но у него не было выбора — ни сейчас, ни раньше, и он это понимал.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Миранда осторожно вошла в кабинет, обозревая спину и плечи Камерона, склонившегося над столом. Это было невинное отступление от ее правил, которое она позволяла себе крайне редко.
Несмотря на изменение в их отношениях, она чувствовала себя с ним неловко и неуверенно.
Камерон резко повернулся и, нахмурившись, закрыл ящик стола. На его лице ясно читалась неловкость, которую он безуспешно старался скрыть. Подумав о том, что бы он мог прятать, она вдруг услышала в голове предостерегающий звоночек.
Что она и Абигейль знают об этом человеке? Несмотря на свои чувства, Миранда понимала, что он фактически является чужаком, имеющим доступ к финансовому положению Трипл-Кросс.
— Вы что-нибудь хотите, Миранда?
Она кивнула, придумывая, что бы такое сказать, почувствовав вдруг, что не может поделиться с ним своими опасениями. А если он как-то связан с ними?
Ей хотелось поведать ему о своих тревогах, но теперь она засомневалась, разумно ли это. Несмотря на влечение к нему, Миранда была предана прежде всего своей хозяйке. Мысль о том, что О’Доннелл мог работать на врагов миссис Ферчайлд, встревожила ее. Глядя на него, она ощущала, как учащенно бьется ее сердце, а душа трепещет.
— Я подумала, что, может, вы проголодались, — неуверенно промолвила она.
— Мы ведь только час назад завтракали.
— Я имела ввиду чего-нибудь выпить, — ответила она, краснея под острым взглядом его немигающих глаз.
Он неожиданно встал и вышел из-за стола.
— И из-за этого вы пришли ко мне, Миранда?
Неужели он всегда выглядит таким неотразимым? Или ее подозрения разрастаются так же бурно, как и желание? Она ухватилась за новый предлог.
— Я подумала, что, может быть, вы захотите выпить со мной чашечку кофе?
В его черных глазах промелькнуло другое выражение. Они еще больше потемнели.
— С большим удовольствием.
Миранда едва сдержала вздох облегчения.
— У меня есть немного печенья, — пробормотала она, раздумывая над тем, как найти предлог, чтобы задержаться здесь подольше. Напряженность уже сказывалась на ее благоразумии, но его рука вдруг мягко легла на ее руку, сдерживая ее движения и окончательно лишая ее дара речи.
— Миранда, вам нет необходимости искать предлог.
Его прикосновение вызвало у нее неожиданное чувство вины.
— Я не совсем понимаю, что вы имеете в виду?
Его глаза поблескивали и казались бездонными в своей черноте.
— Думаю, что вы все прекрасно понимаете. — Он повернулся и взял со стола стопку бумаги, перо и чернильницу. — Если хотите, мы можем продолжить наши уроки.
Облегчение, разочарование и сожаление охватили Миранду. Узнав о ее неграмотности, он начал ее учить. Она была глубоко благодарна Камерону за его тактичную помощь, за уроки, во время которых они лучше узнавали друг друга. Но где-то в глубине души ее одолевало желание, чтобы О’Доннелл видел в ней не столько ученицу, сколько женщину. Однако опасение возродилось опять, и она засомневалась о разумности такого желания. Неожиданно он отложил бумагу, не заметив, что разлил чернила.
— В чем дело, Миранда?
Она тряхнула головой, понимая, что не может рассказать о своих подозрениях, но, посмотрев на него, заметила болезненную гримасу на его лице.
— Я рассказала вам о себе все, но практически ничего не знаю о вас.
Что-то похожее на недоверие прозвучало в его словах.
— Довольно неожиданно. Что побудило вас заинтересоваться этим?
Сказать правду, казалось, будет лучше всего.
— Я не уверена в том, что происходит между нами. — Она покраснела и тут же вновь побледнела. — И вообще хочу знать о вас больше.
— Вы имеете в виду мое прошлое? — прямо спросил он. Его руки замерли.
Миранда кивнула, боясь пошевелиться. Ей необходимо было знать это. Но что будет, если она узнает такое, что оттолкнет ее от него? Конечно, между ними пока еще ничего не было, кроме нескольких поцелуев, память о которых она берегла в себе. Но он пробудил в ней женщину, а этого она никак не ожидала, однако в своих сокровенных мечтах надеялась, что можно рассчитывать на большее. Она не разрешала себе предаваться таким мечтам. На этом мужчине сошлись все ее надежды, которые могли рухнуть от того, что он сейчас скажет.
— История не очень веселая, — сказал он прямо. Слабый свет лился из его глаз, делая их похожими на тусклые осколки гранита. — Вы, вероятно, уже догадываетесь, что раньше я занимал более высокое положение, чем простой бухгалтер.