Он усмехнулся. Она издевалась над ним, как в былые времена.
— Спокойной ночи, Лайза Джейн.
— Спокойной ночи, Макс. — Элизабет вошла в комнату и щелкнула выключателем. — Приятных снов.
— Вряд ли это получится.
Когда дверь закрылась, он немного подождал, а затем тихонько постучал. — Да?
— Замок.
— Ах, да… конечно. — В тишине коридора отчетливо прозвучал щелчок.
Он знал, что она стояла с той стороны двери и ждала. Он уже поднял руку, чтобы снова постучать, но остановился.
Элизабет затаила дыхание. Она хотела бы убежать подальше от этой двери, но была не в силах сдвинуться с места. Она не услышала удаляющихся шагов. Здравый смысл подсказывал, что ковер мог заглушить их, но она была уверена, что Макс рядом.
Она чувствовала его присутствие каждой клеточкой. И желание открыть дверь одолевало ее все сильнее. Но она не могла вернуться к Максу. К черту зов плоти! Она сжала руки в кулаки.
Элизабет закрыла глаза, убеждая себя не думать о нем…
Раздавшийся вдруг звонок телефона напугал ее.
Зная, сколько сейчас времени, Элизабет поняла, что звонок мог быть только от ее семьи из многострадального Олтона. Не на шутку взволнованная, она подскочила к телефону и сняла трубку.
— Мам! — Голос ее сына был спокойным, но каким-то напряженным.
— Бруди, что случилось?
— Я звонил тебе почти каждый час. Ты что, не получила моих сообщений?
Элизабет почувствовала угрызения совести, взглянув на мигающий огонек автоответчика.
— Нет, меня не было.
— До трех часов? — спросил Бруди недоверчиво.
— Да, сынок. — Она знала, что он мог подумать по поводу вечера с Максом. — В чем дело? Ты же не мог звонить каждый час только для того, чтобы проверить, на месте ли я?
— Насос вышел из строя вчера вечером, где-то около восьми.
Она сжала трубку.
— Насколько все плохо?
— Вода очень быстро заливает подвал. Женщины собирают вещи и уже готовы сорваться с места. Но им некуда идти.
— Дай мне бабушку.
— Она сейчас в приюте. Я хотел пойти с ней, но она побоялась, что Энни, чего доброго, проснется, увидит, что одна дома, и закатит истерику.
— Я рада, что ты остался с сестрой.
Он пробормотал что-то невнятное в ответ на ее похвалу.
— Когда ты сможешь вернуться?
Элизабет задумалась. Бернис прекрасно справляется без нее, это очевидно. Но она знала, что не сможет провести в Чикаго весь уик-энд. Возможно, ей удастся зарезервировать билет на самолет до Сент-Луиса, а Макс привезет новый насос в понедельник.
— Мам! Ты слушаешь?
— Да, дорогой, я слушаю. Передай бабушке, что я возвращаюсь.
— Когда ты доберешься сюда?
— Я не узнаю, пока не позвоню в авиакомпанию.
Как только она повесила трубку, раздался приглушенный стук в дверь. Голос Макса звучал обеспокоенно:
— Элизабет? Я слышал, как звонил телефон. Все в порядке?
Она открыла дверь. Макс стоял в расстегнутой рубашке.
— Это Бруди. Насос окончательно сломался. Бернис эвакуирует женщин и детей. Я сказала, что возвращаюсь немедленно.
— Пока ты туда доберешься, они уже все будут в убежище Красного Креста.
— Нет, Бернис этого не сделает. — Ее резкий ответ удивил его. — Ну… тут все не так просто.
— Я слушаю, — сказал он, входя к ней.
Элизабет подошла к окну. Шторы были открыты, огни большого города освещали комнату. Элизабет подумала, что пора сказать Максу правду о доме Маккензи.
Глава девятая
— Все это не просто. На самом деле в доме Маккензи живут женщины, которые бежали от насилия своих мужей.
— Ну и ну! Бернис все-таки сделала это.
— Ты говоришь о приюте?
— Да. Я помню, Джонни рассказывал мне, что его мать собиралась открыть специальный дом для женщин, которым, как и ей в свое время, некуда идти.
— Ты знал, что ее муженек издевался над ней?
Макс кивнул.
— Отец Джонни жил в Сент-Луисе. Я раза два навещал его вместе с Джонни. Потом старик умер от рака — в тот год, когда мы закончили школу. Все из-за выпивки. Хороший был мужик, пока не начал пить.
— Да. Бернис, кажется, так и не смогла разлюбить его — даже после того, как ушла от него.
— Вот бы старик удивился! Фамильная усадьба — и вдруг приют для жертв домашнего насилия. Значит, им необходимо где-нибудь спрятаться?
— Да, они все из Сент-Луиса или окрестностей. Мы достаточно далеко от их соседей и поэтому можем их защитить. Мы не разглашаем тайну дома Маккензи, чтобы женщины были в полной безопасности.
Макс понимающе кивнул.
— Да, если поползут слухи, разразится настоящий скандал. Но сейчас они могут пойти в убежище для жертв наводнения. Кто из мужей или сожителей станет в этой суматохе разыскивать их и тащить домой?
Элизабет замотала головой.
— Сейчас Олтон просто кишит репортерами. Они охотятся за жертвами наводнения, чтобы взять у них интервью. Что, если в телевизионных новостях промелькнет лицо одной из этих женщин? Что, если ее увидит муж, или сожитель, или кто-нибудь из их знакомых?
— Понятно, — сказал Макс.
— Вот поэтому я должна вернуться домой и подыскать для них временное пристанище, пока мы не приведем дом в порядок.
Он задумчиво почесал подбородок и сказал:
— Я понял только то, что ты недостаточно доверяешь Бернис.
— Вовсе нет, Макс. Просто я чувствую, что на мне лежит ответственность.
— Ты не можешь спасти мир одна, Лайза Джейн.
— А я и не спасаю мир. Я всего лишь пытаюсь помочь горстке людей. — Она отвела глаза в сторону, не в силах больше выдерживать его пристальный взгляд.
— Но тебе не обязательно делать это в одиночку. Бернис — умная, расторопная женщина. А может, ей не нужна твоя помощь? Ты об этом не задумывалась?
Элизабет вздохнула, понимая, что с Максом спорить бесполезно. Он хотел, чтобы она осталась. Его невозможно убедить, что она нужна в Олтоне.
— Мне не следовало уезжать с тобой на уик-энд. Бруди был прав.
— Бруди? Прав насчет чего? — По лицу Макса пробежала тень подозрения.
— Бруди хотел, чтобы я осталась дома и чтобы ты привез насос один, — пояснила она. — В результате он оказался прав. Как могла я сорваться с места и бросить всех в беде?!
Макс пересек комнату и взял Элизабет за плечи, чувствуя, что она вся дрожит.
— Так, значит, Бруди пытался остановить тебя?
— Да, но…
— Он убедил тебя сесть на первый же самолет?
— По-твоему, он лгал, когда говорил о затопленном подвале?
— Нет. — Руки Макса скользнули по ее рукам. — Преувеличивал.
— Бруди не станет этого делать. Ты не знаешь его.
Макс был готов на все, лишь бы Элизабет осталась. Но она должна понять, что и ее сын способен поступить так же.
— Позвони домой, поговори с Бернис и узнай у нее, все ли так плохо, как говорит Бруди.
— Нет, — Элизабет отступила назад и сложила руки на груди. — Я доверяю сыну.
— Замечательно, — сказал Макс, пожав плечами. — Но ты же можешь позвонить и узнать, нашла ли Бернис подходящее место для женщин и детей? Этим ты не поставишь под сомнение правдивость слов твоего сына.
Макс подошел к телефону, снял трубку и протянул Элизабет. Она не двигалась с места.
— Ты просто ищешь предлог, чтобы сбежать домой, — тихо сказал он.
Элизабет чуть было не взорвалась.
— Давай начистоту, — начала она, осторожно подбирая слова. — Значит, их несчастье всего лишь предлог, чтобы сбежать от тебя.
— Нет, если ты так это понимаешь.
— А как еще это можно понять?