Феба в ярости застонала и попыталась высвободиться. Тщетно.
Рилкинз набросил на нее грязное одеяло, и ее вынесли через аллею, словно какой-то мусор из магазина.
Габриэль отдыхал в клубе, когда перед ним вновь возник грозный граф Кларингтон в сопровождении сына Энтони.
– Послушайте, Уальд, ваши игры заходят слишком далеко, – проревел Кларингтон. Он рывком придвинул кресло. – Черт побери, что за болтовня, будто вы богаты, как Крез?
Габриэль поднял голову и насмешливо улыбнулся:
– Вы удивляете меня, Кларингтон. Вести разговор о деньгах – это так вульгарно, вы не находите?
– Проклятие, Уальд, объясните наконец, что происходит? – набросился на него Энтони. – Вы в самом деле привезли целое состояние из Южных морей?
Габриэль пожал плечами:
– Голод мне не грозит.
– Так в чем же, черт возьми, дело? – настаивал Кларингтон. – Вы отказались от откупного, но и не сделали Фебе предложения. А теперь выясняется, что ее деньги вам не нужны. Следовательно, вы не собираетесь бежать с ней. Так чего же вы добиваетесь?
Энтони сузил глаза:
– Вы хотите таким образом отомстить нам? Вам не нужны деньги, но вы пытаетесь соблазнить мою сестру, чтобы проучить нас. Проклятие, у вас, похоже, совсем нет совести?
– Разве что чуть-чуть, – признался Габриэль. – Совесть, – непозволительная роскошь для меня. А когда попадаешь в такую ситуацию, в какой я оказался восемь лет назад, быстро становишься практичным.
– Вы упрекаете нас за то, что мы спасли Мередит от нищего охотника за приданым, каким вы были тогда? – Энтони смотрел на него с искренним недоумением. – Черт, а что бы сделали вы, если бы Мередит была вашей сестрой?
Кустистые седые брови Кларингтона сошлись на переносице, лицо густо покраснело.
– Да, клянусь Богом, представьте себе, что Мередит была бы вашей дочерью. У вас у самого, возможно, когда-нибудь будет дочь. Как далеко зашли бы вы, спасая ее от охотника за приданым?
Деликатное покашливание отвлекло внимание Габриэля, прежде чем он успел что-то ответить.
– Прошу прощения… – произнес слуга. – Прошу прощения у ваших светлостей, я должен передать записку лорду Уальду. Мне сказали, это очень важно.
Оглянувшись, Габриэль увидел записку на подносе, который официант почтительно держал перед ним.
– Кто принес ее, Бейли?
– Какой-то мальчик. Его прислал ваш дворецкий.
Габриэль развернул записку и быстро пробежал глазами:
Сэр, в данную минуту, когда вы читаете это послание, я направляюсь в книжный магазин Рилкинза на Вилльярд-лейн, чтобы осмотреть манускрипт, который может представлять интерес для нас обоих. Если вам захочется взглянуть на него, я буду рада видеть вас там, но помните, когда дело дойдет до покупки, первое слово за мной.
Ваш друг Ф.
– О Господи! – Габриэль вскочил на ноги. – Кто-нибудь знает, где находится Вилльярд-лейн?
– Где-то у порта, – ответил Энтони, все еще хмурясь.
– Этого-то я и боялся! – воскликнул Габриэль.
Он знал всех солидных книготорговцев Лондона, но никогда даже не слышал о Рилкинзе. Охота за средневековыми рукописями завела Фебу в самый мрачный район города.
– Сядьте, Уальд. Мы не закончили наш разговор, – потребовал Кларингтон.
– Боюсь, придется закончить нашу увлекательную беседу в другой раз, – сказал Габриэль. – Я должен уладить одну маленькую, но весьма неприятную проблему.
Он быстро вышел, даже не оглянувшись на Кларингтонов. Пора наконец прибрать к рукам своенравную девицу, раз уж он решил взять ее в жены.
Глава 10
Кебмен, нанятый Габриэлем, хорошо знал дорогу к Вилльярд-лейн. Габриэль пообещал ему щедрые чаевые, если они доедут быстро, и тот старался изо всех сил, то и дело погоняя лошадей.
Габриэль откинулся на сиденье. Сложа руки на груди, он обдумывал, что он скажет Фебе. Чем ближе кеб подъезжал к Вилльярд-лейн, тем больше раздражался Габриэль, оглядывая мрачные таверны и кофейни, забитые портовыми рабочими и матросами.
Глухая, опасная часть города. Почему у Фебы не хватило здравого смысла взять с собой сопровождающего? Впрочем, чего-чего, а здравого смысла ей как раз не хватает, напомнил он себе. Родные слишком избаловали ее, девчонка привыкла поступать по-своему.
Что ж, когда она станет его женой, он положит конец ее безрассудству. Она больше не сунется в такое место, разыскивая старинные книги. Если ей так уж хочется приключений, придется, черт побери, разгуливать в сопровождении мужа.
Перед узкой улочкой кеб остановился. Габриэль вышел.
– Прошу прощения, милорд, ближе мне не подъехать, – пояснил кебмен, принимая плату. – Только одно название «улица», а на самом деле, пожалуй, даже верхом не проехать. Придется дальше вам пройти пешком.