На следующее утро ровно в одиннадцать часов Феба вошла в особняк своих родителей. Она хорошо знала привычки отца и была уверена, что застанет его за работой над каким-нибудь сложным математическим прибором.
И не ошиблась: войдя в кабинет, Феба отвлекла внимание отца от какой-то большой механической штуковины, состоявшей из колес, шестеренок и противовесов.
– Доброе утро, папа. – Феба поспешно развязывала тесемки своей шляпки. – Как поживает механическая счетная машина?
– Очень хорошо, смею заметить, подвигается. – Граф Кларингтон оглянулся на нее через плечо. – По-моему, чтобы давать команды для различных вычислений, можно использовать перфокарты.
– Перфокарты?
– Вроде тех, что используют в жаккардовых ткацких станках, чтобы задать нужный узор, – пояснил он.
– Да-да. – Феба на цыпочках подошла к отцу и легонько поцеловала его в щеку. – Очень интересно, папа. Только я совсем не разбираюсь в математике, ты же знаешь.
– Тем лучше, – фыркнул Кларингтон. – У нас в семье и без тебя слишком много математиков. Я подумал, эта машинка могла бы пригодиться Уальду в его корабельном деле.
– Конечно, пригодится. Папа, мне нужно с тобой поговорить. – Феба устроилась в кресле. – Я должна задать тебе очень важный вопрос.
– Послушай, если хочешь расспросить о супружеской жизни и твоих обязанностях, то лучше поговори с мамой, – встревоженно сказал Кларингтон. – Это не моя сфера, если ты понимаешь, что я имею в виду.
– С супружеской жизнью я сама разберусь, – нетерпеливо отмахнулась Феба. – Я хотела бы обсудить с тобой совсем другое.
Кларингтон успокоился.
– Так что же ты хотела обсудить, дочка?
Феба решительно наклонилась вперед.
– Три года назад Нил Бакстер покинул Англию потому, что ты ему заплатил? Ты дал ему взятку, чтобы он не вздумал сделать мне предложение?
Седые брови графа гневно сошлись на переносице.
– Что за черт! Кто тебе сказал?
– Уальд сообщил мне об этом.
– Понятно! – Кларингтон вздохнул. – Стало быть, у него появились на то веские причины!
– Не в этом дело, папа. Я имею право знать всю правду.
– Зачем? – пристально глянул на нее Кларингтон. – Потому что Бакстер жив и вернулся в Англию?
– Отчасти поэтому. Отчасти потому, что я чувствовала себя виноватой в его смерти. Я уверила себя, что он пытался разбогатеть, чтобы жениться на мне, и что погиб он из-за меня.
– Боже мой! – Кларингтон в изумлении уставился на нее. – Что за вздор! Мне и в голову не приходило, что тебя это тревожит.
– И тем не менее.
– Абсолютный вздор. Я жалею только об одном: этому подонку лучше было бы оставаться мертвым, – проворчал Кларингтон. – Но таков уж Нил Бакстер. Хлопот с ним не оберешься.
– Папа, я должна знать правду. Ты заплатил ему?
Кларингтон неловко заерзал, покрутил колесико своего нового изобретения.
– Прости меня, дорогая, но это правда. – Он бросил на нее сердитый взгляд. – Теперь это уже не имеет значения. Ты замужем и довольна жизнью, верно?
– Почему ты скрывал это от меня?
– То, как я откупился от Бакстера? Потому что не хотел, чтобы ты это знала.
– Почему? – негромко настаивала Феба.
– Я боялся обидеть тебя, – раздраженно ответил Кларингтон. – Не так уж приятно для романтичной юной девушки узнать, что ее поклонник просто играл ее чувствами ради того, чтобы выжать деньги из ее семьи. Ты всегда была излишне чувствительной, дочка. Ты считала Бакстера молодым сэром Галахадом – или как там его?..
– Ланселотом, – тихо уточнила Феба. – Я всегда называла его своим верным Ланселотом.
– Какая разница? – помрачнел граф.
– Никакой! – Феба выпрямилась в кресле, тело ее словно оцепенело. – Ты должен был сказать мне правду, папа.
– Я не хотел, чтобы ты расстраивалась.
– Ты прав, узнать это было бы не так уж приятно, и я тебе благодарна за заботу, – согласилась Феба, – но зато я не жила бы целый год, виня себя в его смерти.
– Откуда же я мог знать, что тебе вздумается обвинить себя в его смерти? Ты никогда не упоминала об этом.
Феба постукивала кончиками пальцев по подлокотнику кресла. Нахмурившись, она вспоминала, о чем Бакстер говорил ей накануне вечером.
– Ты передал ему деньги из рук в руки?
– Господи, разумеется, нет! – возмутился Кларингтон. – Настоящий джентльмен никогда не опустится до такого! Мой поверенный все уладил.
– Нил говорит, что не знает, кто оплатил его билет на судно, отплывающее в Южные моря. Ему сказали, что какой-то таинственный благодетель все для него устроил.