— Зерно. Вы мне все несете зерно. А мне, что с ним делать прикажешь? Брагу гнать? Да на кой хер она мне в таком количестве? — раздраженно бросил хозяин таверны.
— Так, а деньги мы тебе, откуда возьмем? — возмутился один из крестьян, — Сам же знаешь, что по дорогам сейчас не проехать и зерно не продать.
— Это мои проблемы? Лео, ты и так мне задолжал уже почти на медный альдинг, — трактирщик грохнул кружкой по стойке, — Всё! Не буду я вам больше наливать, пока не расплатитесь!
— А если мы ночью тебе красного петуха подпустим, — один из мужиков схватил корчмаря за ворот рубахи и попытался подтянуть его к себе, — Это, сука, станет твоей проблемой?
Ситуация накалилась до предела, и игнорировать её больше было нельзя. Ещё чуть-чуть и тут дойдет до драки, а там глядишь и до смертоубийства. Это понимал и капитан. Он отодвинул в сторону пустой горшок, поставил кружку. Кое-как поднялся со своего места и сильно прихрамывая на деревянную ногу, поковылял к нарушителям спокойствия. Я тут же последовал за ним, держась чуть позади и положив руку на рукоять дубинки. Не исключено, что сегодня придется пустить её в ход.
— Лео, у тебя проблемы? — капитан положил руку на плечо возмущающемуся мужику и резко развернул его к себе.
— Да, сука, у меня проблемы! И сейчас, блядь у всех тут будут проблемы! — рявкнул крестьянин в ответ, — Этот ебучий пиздогон сидит на своем пиве, как сраная собака на сене и не…
— Он уже сегодняшнее приговорил? — поинтересовался капитан у корчмаря, отодвинув разъяренного мужика в сторону. Я в ситуацию пока не вмешивался. Беррен лучше знает местные порядки. Да и люди с куда большей охотой послушают его, чем пришлого чужака, который каким-то чудом затесался в ряды ополчения.
— Да, — кивнул корчмарь, и потянулся куда-то под стойку. Спустя секунду он достал оттуда взведенный и заряженный самострел.
— Тише, тише, — бросил Беррен, не выпуская плечо мужика из своей стальной хватки, — Не нужно так напрягаться. Сейчас Лео вспомнит, о чем мы все договаривались с Нораном, принесет извинения и пойдет домой отдыхать. Правда Лео?
— Я тебе, сука, сейчас в глаз принесу, — разъярённо проорал мужик, пытаясь достать капитана здоровенными кулачищами. Беррен, несмотря на деревянную ногу, ловко уклонился от направленного в него удара, не выпустив при этом плечо дебошира, — И во второй, — не унимался Лео, — Ты сука тут целыми днями бездельничаешь, пока мы в поле пашем, и жрёшь за наш счет. А потом говоришь мне про договор. Да как у тебя, еблана, кусок в гор… о-о-о…
Один точный удар в брюхо понадобился капитану, чтобы угомонить разбушевавшегося пьяницу. Мужик с шумом выпустил воздух, согнулся пополам и буквально повис на ударившей его руке.
— А теперь, — Беррен схватил Лео за грудки, не давая ему упасть на пол, — Ты извинишься передо мной и Нораном, и пойдешь домой спать. Иначе эту ночь ты проведешь в сыром подвале. А потом прогуляешься на кладбище и посмотришь, как я целыми днями бездельничаю.
— Я-я… — выдавил из себя покрасневший от злости мужик, оглядываясь на своих дружков. Но они молча стояли в стороне и наблюдали за происходящим.
— Извиняюсь. Погорячился, значит. Занесло, — добавил Лео, видя, что группы поддержки у него больше нет, — уже ухожу.
— Вот и славненько, — капитан отпустил его и тяжело оперся на стойку. Корчмарь тут же спрятал самострел, наполнил до краёв одну из кружек и протянул ему. Но Беррен тут же демонстративно отодвинул выпивку. Чуть выждал, повернулся к трактирщику и тихо сказал.
— Не нужно, Норан. Правила есть правила. И я сегодня своё уже получил. Люди и так на взводе, так что… — Он немного помолчал, махнул рукой и повернулся ко мне.
— Вот так мы и развлекаемся, — хмыкнул Беррен, — Мужики друг с другом сцепятся по пьяни, и портят всем отдых. Каждый вечер одно и то же, — он немного помолчал, обводя взглядом притихший зал, — Знаешь, что в такой ситуации самое главное?
— Что? — недоуменно уставился на него я.
— Вовремя утихомирить самого шумного, — кивнул капитан, — Тогда все остальные ещё десять раз подумают, стоит ли им лезть в… — он не договорил. Барды, по всей видимости, решив воспользоваться затишьем, чтобы обратить на себя внимание, нарочито громко затянули новую песнь: