В ту зиму у Натальи родился еще один сын — Владимир Музыкант. Был он с рождения горластым, вопил не переставая и совершенно измучил свою мать.
Весной Безумца разбудили собачьи свадьбы — лай и грызня слышались то и дело, и собачья шерсть летела клочьями.
Хозяин впервые за все то время показался на пороге и лениво взглянул на изменившуюся жизнь — ибо повсюду уже сновали люди и животные. Стоял он босиком и шевелил босыми пальцами.
Повсюду был уже цвет яблонь, и лягушки в низинах орали так громко, что заглушали птичье пение.
А по всему холму стучали топоры и визжали пилы: поселенцы, и не думая покидать столь благодатное место, взялись за постройки. Но до тех пор неистово трудились мужички, пока не увидели наблюдающего за ними беспечного старожила. Заметив у него флягу, к которой он с удовольствием прикладывался, как-то все разом они сникли, и работа замедлилась.
Вскоре принялись прежде усердные работники поочередно заглядывать в избу Марии. Агриппа учуяла пьяных и донесла Председателю. Изба же, в которой отлеживался хозяин, загудела теперь с утра до ночи. Заливалась гармоника, а фляга не вычерпывалась. Работнички уже валились с его крыльца, их языки вязались. Завидев Беспалого, они прятали ковши и кружки. Забегали жены поселенцев, холм огласился женским плачем и руганью, жены таскали мужей за волосья — но без толку. А Мария теперь и не знала, куда деваться с малым Степаном — пили в избе не просыхая!
— Погубит он нам все зачинания! — сказала Агриппа Беспалому. — Какие там руки, какое там будущее… Споит чисто весь народ! Вот окаянный. Горя мало ему…
Беспалый после тех слов раздумывал недолго. Явился в избу и одним своим появлением успокоил гармонику. Сидящие возле Безумца собутыльники, увидев его свирепость, подались кто куда. Но сам хозяин безбоязненно щурился на представителя власти.
Был Председатель на сей раз беспощаден:
— Убирайся к чертовой матери, иначе сгниешь на нарах. Я тебе десять лет устрою — без права передачи!
Безумец, ни слова не сказав охнувшей Марии, побросал в «сидор» флягу и гармонику и спустился с крыльца.
Шагал он по холму, не замечая Беспалого — тот тоже старался его уже не замечать. Председатель разыскивал упавшие и затоптанные колья, которые переселенцы, обустраивая себя, как-то незаметно снесли и затоптали, и намеревался вновь разметить и места будущих домов, и главную улицу. Новые обитатели холма уставились на уходящего с нескрываемым сожалением, но молчали, побаиваясь власти.
Перед тем, как навсегда покинуть холм, толкнул Безумец дверь Валентиновой землянки. Двое светловолосых его сыновей скребли ложками в котелке. Валентина отрешенно взглянула на беспутного мужа.
Ничего Безумец не молвил ей на прощание.
А ангел так и не появлялся.
Женщины, занятые повседневной суетой, недолго вздыхали по ушедшему любовнику — доставил он им больше слез, чем радости.
Они немного поплакали — и помирились друг с дружкой, и занялись огородами, стиркой да дойкой коров.
Беспалый собрал население возле Натальиной избы и обратился с крыльца:
— Даю вам лето на обустройство, а затем возьмемся за общую работу.
И показывал свои планы по переустройству жизни.
— Добро! — принялись кричать ему мужички. — А то, как не построить?!
Взревел трактор Беспалого, засыхали по краям вспаханных полей вырванные с корнями подлески, птицы заметались над распаханными полями. И первым делом Беспалый перепахал Безумцево поле!
Власть снабдила селение зерном. Охрипший, вышагивал Беспалый по своим полям, все чего-то измеряя, прикидывая и о чем-то мечтая. Агриппа превратилась в его верную тень — всюду теперь следовала за ним. Она сильно изменилась за то время: даже свои икону с Библией отдала Валентине.
И холм теперь изменился: повсюду в яблонях стояли сараи и белели новые срубы, поселенцы разводили огороды и вновь потихоньку выдергивали Беспаловы колья, возводя свои плетни и ограды. Пока Председатель был занят севом, нахватали они себе земли кто сколько мог, и бабы их постоянно друг с дружкой по этому поводу грызлись и лаялись не хуже собак.
А Безумцевы сыновья вместе с другими детишками беспечно носились по разросшейся деревне, не помня чужого им отца. Лишь его собаки всполошились после его ухода. Скуля, заметались по холму и после ночи тоскливого воя сбились в стаю и разом куда-то исчезли.
Жизнь пошла своим чередом.
Слабенький Книжник сильно в детстве болел. Когда стал он совсем плох, в селение явилась Аглая; в берестяном коробе за плечами принесла она собранные травы и принялась готовить лекарственное зелье.