Размышление прервали тихие шаги. Все же он разбудил ее. Что теперь говорить? Он так привык общаться с ней мысленно, не боясь ничего скрывать, что теперь странно было обрекать свои чувства в слова. Да и вновь вернулась тревога сказать или сделать что-то не то. Возможно, это влияние таких ярких, нахлынувших и не отпускающих его воспоминаний. Будто он вновь стал тем впервые познавшим любовь парнем, совершенно не представляющим, что ему делать с этими чувствами.
– Дорогой, почему ты здесь? – прошептала Мэй, коснувшись пальцами волос мужа.
Тер перехватил ее ладонь и прижал к губам. В нем сейчас столько всего боролось, что говорить было просто невыносимо. Он поцеловал ее пальцы и выдавил из себя: «Здесь для тебя слишком холодно. Возвращайся в кровать».
Мэй аккуратно высвободила руку, Тер уже чуть было не выдохнул с облегчением, но она взялась за свою ночнушку и медленно сняла ее через голову, оставшись обнаженной перед его взглядом и ночным ветерком. Узкий серп луны давал слишком слабое сияние, чтобы высеребрить кожу женщины, но темные узоры шрамов слишком хорошо виднелись на красивой фигуре, чужой, незнакомой, а альфарское зрение позволяло с еще лучшей дотошностью разглядеть все мелкие отличия.
Не говоря ни слова, она оперлась одним коленом на топчан, перебросила другое через ноги мужа и села сверху. Тер задержал дыхание. Что она творит? Мэй провела ладонями по его груди вверх, нежно коснулась шеи и склонилась к его губам, остановившись в манящей недосягаемой близости. Ее дыхание, распущенные волосы, струящиеся по плечам, притягательный аромат шафрана, все это вскружило голову Теру, разогнало кровь по венам.
– Ты такой эгоист, Тер Лиренс! – выдохнула ему в губы Мэй и легко коснулась их поцелуем. – Закрой глаза.
Он послушно исполнил просьбу, уже не в силах сопротивляться ни себе ни ей. Пальцы Мэй коснулись его бровей, нежно проведя по их контуру. Из горла Тера едва не вырвался стон, ведь так любила делать только ЕГО Мэй. А невидимые пальчики продолжали ласково водить по его бровям, носу, будто вновь их запоминая, или может вспоминая. Теркай вдруг понял, что так с закрытыми глазами у него нет сомнений, что эта женщина перед ним и есть столь желанная жена. Он потянулся к ней всей душой, все так же не открывая глаз, обнял за талию, скользнул ладонями по обнаженной спине.
– Мэй! – прохрипел Тер, подаваясь вперед, ловя ее губы.
– Видишь, это всего лишь я, – прервав поцелуй, прошептала с улыбкой она, ловко начав расстегивать его рубашку. – И впредь буду только я. Ты только закрой глаза и сразу пропадут все сомнения.
– Неужели, я настолько очевиден? – усмехнулся Тер, позволяя жене целовать шею, ключицы, грудь. Ее ладони уверенно ласкали его, такими почти позабытыми прикосновениями. ЕЕ прикосновениями!
– Только для меня, дорогой, только для меня.
– Мэй… – простонал он, боясь открыть глаза и увидеть…
Тер припал губами к ее плечу, собирая поцелуями прохладу ее тела. Крепко прижал ее к себе, вдыхал знакомый, любимый запах и не мог поверить во все это. Его ласки стали более требовательными, жадными, когда он перешел к груди, Мэй шумно выдохнула, а по ее телу пробежала дрожь. Очень интересно, мимоходом отметил Теркай, ведь раньше ее тело так не реагировало. Ей больше нравилось… он на миг замер, осознав, все вспомнив, но тут же с яростью нашел губы любимой. Тер познает ее заново. Это будет так же увлекательно!
Вдруг он почувствовал, что остался совсем без одежды, а столь желанная женщина прижимается к нему кожа к коже. Мэй резко отстранилась, разорвав поцелуй, чтобы в следующее мгновение соединиться с ним полностью, без остатка. Ее спина в наслаждении выгнулась, а Тер сжал пальцы на ягодицах жены, позволяя ей перенять инициативу, но поддерживая каждое движение. Это было невероятно! Они то жадно спешили, то медленно наслаждались близостью друг с другом. Их души в этот момент сплетались воедино и разлетались ярчайшими искрами, чтобы вновь соединиться.