Сколько это продолжалось? Долго, неторопливо, все больше набирая темп, все сильнее распаляя сердца и тела этих двоих. Тер уже не мог сдерживаться, и все резче были его движения, сильные, где-то даже болезненны, но феерично приятные. Все прекратилось внезапно, будто сорвались с невероятно высокой скалы. И вот они уже лежат рядом, разбившиеся о камни чувственного наслаждения и ловят ртом воздух.
Мэй счастливо засмеялась первой, и Тер немного погодя вторил ей. Он забрался поудобнее на стол, благо ширина и длина этого позволяли, и обхватил любимую, зарывшись носом в ее волосы. Ему до сих пор не верилось, что так бывает, что это случилось именно с ним.
Мысли кристальным потоком проносились в голове, не видя никаких препятствий, и вдруг на грани сознания вспыхнула яркая догадка, заставившая Теркая резко сесть и в восторженном безумии воззриться на лежащую рядом любимую.
– Неужели… о… надо проверить… сейчас, сейчас… – бормотал он, вызвав световую панель перед собой и быстро мельтеша по ней пальцами. – Эта константа… здесь тоже… оу… они повторяются… да, да…
Мэй, свободно раскинувшись на меху, с улыбкой наблюдала за Тером. Его увлеченно-сосредоточенное лицо будто светилось изнутри, светло-фиолетовые глаза горели лихорадочным блеском, а всклокоченные волосы вызывали умиление. Какой же он был сейчас близкий и родной, только ее. Она любовалась альфаром, каждой черточкой его лица, каждым мускулом тела и чувствовала себя невыносимо счастливой. Мэй подняла руку и осторожно коснулась кончиками пальцев руки Тера, ласково провела вверх до плеча и выписала пару кругов, наслаждаясь ощущением его кожи. Он не отрывая взора от сменяющихся данных, улыбнулся и одной рукой провел по ее бедрам, и вновь вернулся к увлекшей его работе. Альфарку это нисколько не обидело или расстроило, а только пробудило желание. Она его любила, особенно таким восторженно ушедшим в исследования. Да… ее Тер, только ее!
Но как же ей не хотелось двигаться! Хотя любопытство было сильнее, и она, приподнявшись, перебралась за спину Теркая, прижавшись к нему грудью и обвив за плечи руками, заглянула на ряды полупрозрачных данных и удивленно вскинула брови.
– Даже так? – задумчиво протянула Мэй и скользнула ладонями вниз по его торсу. – Верни обратно те формулы…
– Хм… тоже заметила? Молодец, – усмехнулся Тер и выполнил ее просьбу.
– Заметила, но не поняла, – промурлыкала она и поцеловала его в шею, – объяснишь?
– Конечно, но… – альфар сглотнул от накатившего удовольствия от действий Мэй и спросил: – ты специально?
– Конечно! – подтвердила она свои коварные планы и принялась дальше ласкать языком его шею. – А ты не отвлекайся.
И он начал говорить пресекающимся хриплым голосом, выводя на экран все новые формулы. Рассказывал, что ему пришло в голову, какие выводы напрашивались, но когда пальцы Мэй спустились совсем низко, лаская его, Тер развеял световую панель и рывком с тихим рыком пересадил себе на колени любимую и впился в ее губы своими. Работа подождет!
9 лет спустя, Интрон
Мрак покинутой квартиры на мгновение озарил фиолетовый свет телепорта, из которого тяжело вывалился на нетвердые ноги альфар. Он был пьян, в одной руке держал початую бутылку водки, а другой раздраженно пытался восстановить равновесие. Весь помятый, несвежий вид его говорил о том, насколько Теру стал безразличен его внешний вид. Не один день, и даже месяц, он предается пьянству. Черные волосы, отросшие почти до пояса, нечесаными грязными лохмами свисали на некогда черную рубашку, теперь извазюканную в разного вида и цвета пятнах и приобретшую серо-бурую расцветку. Брюки недалеко ушли от рубашки и красовались несколькими прорехами. Для полноты образа Теру не хватало только много недельной щетины, если бы у альфаров был возможен волосяной покров на лице.
Теркай пошатнулся и хихикнул, потом уверенно приложился к бутылке из горла и вдруг с силой запустил ею в дальнюю стену, сопровождая яростным криком:
– Габ! Сволочь белобрысая! Недра катаклизма!
Он медленно привалился к стене и начал размеренно биться об нее головой, тихо повторяя: «Сколько можно тебя искать! Сколько можно!» Сполз на пол и, согнувшись, впился пальцами в голову, больно дергая за волосы. Альфар начал раскачиваться из стороны в сторону, закрыв глаза и что-то тихо напевая на одной ноте. Затем судорожно вздохнул и, оторвав руки от многострадальной шевелюры, материализовал очередную бутылку, открыл, сделал пару глотков. Он уже намеревался подняться, чтобы оставить это старое, наполненное воспоминаниями место, когда посреди комнаты появились ярко-светящиеся сиреневые глаза. Тер, увидев такое дело, осклабился и потихоньку с четверенек встал. Напряженный, немного злой взгляд, внимательно следил за альфаром, как тот подходит, останавливается почти вплотную с висящими в воздухе глазами Габриэля и насмешливо складывает руки на груди, не забыв перед этим еще раз выпить.