– А она не была столь самонадеянна, чтобы не скрывать свою истинную природу, – заметил Габ, искривив губы в усмешке.
– Да что ты говоришь? Значит, сам будешь с ней таскаться! Она вбила себе в голову, что пойдет с нами. Явилась сегодня ко мне, когда я спал…
– О, нет, неужели она воспользовалась твоим состоянием? Я этого не перенесу! Скажи мне, Тараканчик, ты же сберег себя для меня? – перебил возбужденно рассказывающего Теркая хозяин квартиры.
– Паяц! Я ему о серьезном, а он… – обиделся альфар.
– Ладно, не так уж и страшна компания этой малышки, – отмахнулся Габриэль.
И тут Тер не стал себя сдерживать, вывалив на друга все чувства клокотавшие сейчас в его груди. Он рассказывал, рассказывал, а белобрысый только еще шире ухмылялся.
– Ну, чего ты смеешься? – закончив монолог, вопросил недовольно Теркай.
– А ты не думал, что она имеет на тебя виды? – склонив голову к плечу так, что волосы падали на лицо блестящими в солнечном свете прядями, неожиданно задал вопрос Габ.
– Вот уж точно в это не поверю, – фыркнул альфар. Но на миг задумался, ведь о таком варианте он и предположить не мог. Хотя нет, все это вздор. Но настроение поднялось и Тер с удивлением заметил, что друг лежит на кровати все еще обнаженным. Ученый недоуменно поднял брови и воскликнул: – Ты б хоть прикрылся!
О, как долго Габриэль ждал именно этой реакции. Вот теперь он узнавал своего друга. Как бы нехотя дракон перебросил через бедра простынь и, притворно вздохнув, спросил:
– Неужели тебе не нравится мое прекрасное тело? А вчера ты был совершенно иного мнения.
– Хорошее тело, грудные мышцы бы еще подкачать, и будет замечательно, – деловито оглядев фигуру белобрысого, ответил Тер. А потом расплылся в коварной улыбке: – Как вовремя ты мне напомнил про вчерашний вечер… – тут он запнулся и указал на нечто стоящее в углу. – Это что такое?
– Это? Последствия нашего меленького пари, – улыбаясь, сказал оказавшийся рядом с альфаром Габриэль. Через секунду он облачился в легкие шорты и майку. – Не правда ли замечательно вышло?
– Это же я! – шепотом произнес Теркай, внутренне напрягшись подобно струне – неужели этот поцелуй так много значил для дракона? Это может иметь досадные последствия… но альфар решил посмотреть на реакцию друга и решительно повернулся к нему. – Обещай, что никому не покажешь этой картины!
– Но это же одна из моих самых лучших работ, – возразил Габ, но не слишком настаивая, ведь он и сам так предполагал. Это были его личные воспоминания, не для обозрения невежам. Глядя на плод своей безудержной страсти, разбуженной поцелуем накануне, дракон испытал легкую досаду. Он не жалел о произошедшем, но… еще бы разобраться в себе кто-то помог! – Так что ты там вспомнил?
– Мой выигрыш, я хочу его получить до отбытия на охоту за следующим объектом, – усмехнулся одной стороной губ Тер, успокоившись и вернув мыслям привычный ход.
– Хорошо, – обреченно проговорил белобрысый, понимая, что друг задумал ему какую-то каверзу. Ну, что ж, пари – дело святое!
***
4237 год от вознесения, настоящее
Она проснулась давно, а вставать не было никаких сил, да и желания тоже. Разочарование разлилось по телу, когда женщина осознала, что в доме, а особенно в постели, совершенно одна. Как он мог? Опять! Мэй смотрела на мельтешение солнечных зайчиков на потолке, пытаясь унять злость. На себя, на это жуткое тело и на упертого мужа.
Магию почувствовала за мгновение до появления портала, но никак не ожидала увидеть того, кто вышел. Точнее выскочил и понесся, нарезая круги по комнате, теряя перья и истошно кукарекая.
Глаза Мэй округлились от изумления, а на губах сама собой заиграла странная улыбка. Из портала выбежал, отчаянно ругаясь, Тер и, растопырив руки, принялся ловить лилового петуха. Женщина не смогла удержать рвавшегося наружу хохота, глядя на пируэты благоверного. Он спотыкался, падал, вскакивал, кидался на объект этой странной охоты, и каждый раз промахивался. Зато петух уже успел оставить на лице охотника пару царапин. Комната превратилась в бедлам, а бой не прекращался. Все замерло, будто время вокруг остановили, когда лиловая птица с разбегу запрыгнула на руки к Мэй, которая обняла бедолагу и стала поглаживать мягкие перышки. Притихших петух хитро скосил темный глаз на альфара, и тот мог бы поклясться, что показал ему язык.