Она тихо всхлипывала, когда Эдж её отпустил. Затем закинула на него ногу. Лина начала опускаться на простыни и попыталась восстановить контроль над дрожащими руками и ногами.
Но Эдж не дал ей расслабиться. Он подмял её под себя, перевернув на живот. Схватил за бедра и поставил на колени. Заскользил ладонями по ягодицам и медленно пронзил членом.
Он не стал трахать её жестко и быстро. А овладел ею нежно и мучительно медленно. Губы Лины раскрылись, пока он снова и снова входил в нее. И закрыв глаза, она впилась пальцами в подушку.
— Ты убиваешь меня, — простонала она, когда он начал медленно трахать её, покачивая бедрами вперед и назад. — Черт возьми, Эдж. Быстрее!
Эдж усмехнулся и, склонившись над ней, стал входить глубже. Лаская теплым дыханием кожу между её лопаток, скользнул рукой вниз по её телу и обхватил ладонью грудь.
— Ты сжимаешь меня, словно тугая перчатка. Я чувствую каждый окружающий меня дюйм. Ты такая скользкая, пульсируешь вокруг меня, втягиваешь ещё глубже, — пробормотал он.
От яркого образа его члена, скользящего в нее и из нее, их сплетенных воедино тел и его страстного обжигающего шепота она желала большего. Эдж достаточно сильно ущипнул её сосок пальцами. Лина подалась попкой ему навстречу. Она запрокинула голову назад, когда он отпустил её грудь и сжал пальцами бедра.
— Прими меня, моя фи'та. Я твой амате, — попросил
он, удерживая Лину руками за бедра и трахая быстрыми жесткими толчками.
— Да! — она застонала, полностью поглощенная тем, как он двигался внутри нее.
Он задевал головкой члена её чувствительное местечко, заставляя все нервные окончания в её влажных глубинах сходить с ума. От сочетания его толчков, члена, скользящего по нервным окончаниям, и щелчка пальцем по припухшему клитору спираль наслаждения в её теле лопнула.
— Да! Ох черт. Ох черт. Ох черт, — закричала она, охваченная экстазом, сжимаясь вокруг его члена.
— Сладкая богиня! — застонал Эдж, прижимаясь бедрами к её нежной попке и выплескивая семя глубоко в её матку.
Лина почувствовала, как она вздрогнул, сжал её талию и наклонился над ней. Он продолжал прижиматься к ней бедрами, а его член пульсировал в её лоне. Через несколько минут они оба медленно опустились на кровать, и Эдж прижал Лину к своему теперь удовлетворенному и расслабленному телу.
Она склонила голову на бок и позволила поцеловать себя в обнаженное плечо. Тихой судорожный вздох сорвался с её губ в ответ на его еле слышный шепот:
— Моя амате. Ты будешь моей женой.
Из уголков её глаз выскользнули слезинки и не замеченные Эджем упали на подушку, она схватилась за руку на своей груди. Она будет держаться за то, что возникло между ними, столько, сколько сможет, прежде чем отпустит его — навсегда.
Через час Эдж усмехнулся, услышав урчание в её животе. Он крепко прижимал к себе практически лежащую на нем Лину. Скользнул ладонями вверх и вниз по её спине, уперся подбородком в её макушку. Эдж знал, Лина проснулась, он ощущал, как она выписывает пальцами замысловатые узоры на его коже. Они оба довольствовались тем, что тихо лежали в объятиях друг друга.
— Когда мы приедем на Ратон… — начал он.
Он замолчал, когда Лина нежно коснулась пальцами его губ. Она подняла на него мрачный обеспокоенный взгляд, затем её глаза прояснились. Где-то в глубине её взгляда Эдж видел отголоски печали.
— Давай не будем сейчас говорить о будущем. Мне нужно привести себя в порядок, — тихо сказала она, слезая с него.
— Лина… — позвал Эдж, поднимаясь и протянув руку. — Ты не можешь игнорировать то, что происходит между нами.
Она вздернула подбородок.
— До Ратона нам предстоит долгий путь. Давай просто проживать по одному дню за раз, — предложила она.
Он хотел поспорить, но, судя по её напряженным плечам, она уже восстанавливала стену между ними. Лина напоминала ему раненого зверя, сомневающегося, можно ли доверять тем, кто пытается о нем заботиться. Встав с кровати, он быстро поцеловал её в губы.
— Один день может привести ко многим другим дням. Весь путь до Ратона я буду доказывать тебе это, пока ты не признаешь, что принадлежишь мне, моя прекрасная богиня, — пробормотал он.
Он опустил её и ушел в очистительную комнату. Слышал, как она искала в комнате свою одежду. И тихо засмеялся, услышав несколько красочных выражений.
— Ты всегда можешь присоединиться ко мне в душе, и тогда я смогу услышать все те замечательные слова, что ты желаешь мне сказать, — поддразнил он её.
— Ты играешь не честно, — прорычала она, входя в очистительную комнату и окидывая взглядом его тело. — И тем не менее будет весело заставить тебя принять холодный душ.
Глаза Эджа потемнели.
— Богиня, женщина. И ты обвиняешь меня в нечестной игре? — ответил он.
Двадцать минут спустя Лина вышла из очистительной комнаты. Она прислонилась к дверному косяку и несколько мгновений разглядывала Эджа. Каждый раз, находясь рядом, её тянуло к нему, словно мотылек на огонь.
— Я так и не поблагодарила тебя за то, что нес меня, спас нас, помог сбежать с космопорта и исцелил меня. Хотелось бы мне знать об этой медицинской капсуле, когда ты болел. Мне жаль, что тебе пришлось так много выстрадать, — тихо сказала она.
Он взглянул на нее, застегивая ботинок. И его лицо смягчилось. Она выглядела такой маленькой и хрупкой на фоне дверного проема.
— Ты была рядом со мной. Только это сейчас имеет значение. Кроме того, я смутно помню, как ты уводила меня в безопасное место. Хотя, если хочешь, всегда можешь отблагодарить меня по-другому, — поддразнил он её, опаляя горячим взглядом.
Она сморщила носик и покачала головой.
— Ты неисправим. Клянусь, ты слишком много времени провел наедине с земными женщинами, — усмехнулась она.
— Бейли и Мишель действительно просветили меня по вопросу взаимоотношений между парами в вашем мире, — признался он, окинув её задумчивым взглядом.
— Правда? — ответила Лина, выгнув бровь.
Он усмехнулся, протянув ей руку:
— Да. Пойдем, тебе нужно поесть.
Она странно взглянула на него, прежде чем взять протянутую им руку. Её лицо озарила кривая улыбка. Он притянул её к себе и провел пальцами по щеке.
— Ты должен рассказать мне всё, что они тебе наплели, — сказала она, а затем нахмурилась, внезапно озаренная другой мыслью. — Кстати, а кто пилотирует корабль?
Родная планета ваксианцев
Прайморус сидел в кресле во главе комнаты. Из двух десятков генералов, входящих в совет его дяди, осталось только шесть. И большинство из них скрывали свои мысли за непроницаемой маской. Позади этих шести генералов у стены комнаты стояли воины дретуланцы.
Прайморус осмотрел комнату. На протяжении веков ваксианцев считали не более чем наемниками. Они больше не будут работать на других за несколько жалких кредитов. С помощью дретуланцев он создаст самую могущественную армию во всех галактиках.
Он перекатывал в ладони крошечный кусочек кристалла. Именно он оказался ключом к удовлетворению всех его амбиций. В этом маленьком кристалле содержалось огромное количество энергии. Красный кристалл в сочетании с металлом, добытым на Дайсес V, сделает его армию практически непобедимой и неудержимой.
Недостатки в расчетах дретуланцев и их отказ следовать его приказам привели их к неудачной попытке уничтожить основные базы Триваторов на Земле и помешали захватить Дестина Паркса. Он планировал использовать брата пары Рейзора как оружие против Триваторов. Провал дретуланцев больше не повторится. Прайморус воспользовался военным фиаско дретуланцев и убедил их правящую касту, что именно он держит ключ к их будущему — буквально.