— Нет, не было никаких.
— А почему вы решили, что они наемники?
Он посмотрел на меня долгим, изучающим взглядом.
— А что, по-вашему, могут делать в воюющем Грозном КИТАЙЦЫ?
Это был серьезный аргумент. Я некоторое время думал, как ответить. Тут проигрывать нельзя. Камера работает. Повисла неловкая пауза. Наконец придумал.
— А почему вы решили, что они КИТАЙЦЫ? Вы же у них загранпаспортов не нашли.
Теперь он задумался. Снял очки, протер. Потом сказал:
— Они сами признались.
— Что наемники?
— Что китайцы.
Муха прыснул смехом. Я обернулся, строго посмотрел на него. Потом обратился к собеседнику.
— Ну, хорошо, нам бы с ними побеседовать, заснять, разумеется, — аккуратно сказал, вкрадчиво, все еще опасаясь, что дело так и кончится устным рассказом. А мы же не газета, мы телевидение, нам про китайцев рассказать мало, мы их показать должны.
— А это без проблем, — неожиданно сказал старший, — Василий, приведи.
— Погодите-погодите, — я заторопился, — нам весь процесс снять надо, как выводят, как ведут, как заводят. Муха, камеру на плечо.
Это я их старшего развел, конечно, на самом деле мне важно было увидеть где и, главное, как содержатся узники. В бараке? В яме? Должен же мир узнать правду.
Выходим во двор, идем за Василием и еще одним в камуфляже. Впереди обычное строение, я даже сначала не обратил на него внимания. Сортир. К нему идем, точно. Неужели они пленных в сортире содержат? А Муха снимает, вот прикол будет.
И действительно — деревянная дверь, запертая на обычную задвижку. Помощник Василия встал сбоку и картинно вскинул автомат.
Василий отодвинул щеколду и решительно распахнул дверь.
Крикнул: «Выходи по одному!»
В проеме двери одновременно показались два крохотных человечка. Они испуганно щурили на свет свои и без того узкие глаза.
Грязные, рваные куртки размеров на десять больше, чем надо. Широкие, грязные штаны они робко поддерживали руками. Ремней не было, более того, штаны не были застегнуты — то, на что их можно было застегнуть, пуговицы или «молнии», то ли вырвано, то ли отрезано.
Огромные грязные ботинки без шнурков.
Разглядывали и снимали мы их секунд пять. А потом Василий одной подсечкой сбил обоих на землю, схватил каждого за шиворот и поволок.
Заглянул в темный проем двери, Муха с включенным накамерником сунулся за мной. Это был не сортир. На земляном полу какие-то тряпки, в углу ведро. Все. Обычный, только очень маленький сарай. Я бы даже сказал, чулан.
Василий тем временем тащил человечков. Они были похожи на маленьких испуганных зверьков. Сзади шествовал помощник, торжественно неся у бедра автомат.
Потом мы сделали с ними интервью. Выглядело это довольно странно и страшно — они стояли у стенки, ноги на ширине плеч, руки за спиной. Поэтому штаны съехали до колен.
Их колотило от страха, лица были не желтыми — белыми. Они заикались и еле-еле говорили по-русски. Испуганно жались к стене, испуганно косились на «подтянутых».
Смысл их показаний сводился вот к чему: никакие они не наемники, в Грозном жили и работали. Где работали? В китайском ресторане.
Я повернулся к старшему «подтянутому»:
— В Грозном был китайский ресторан?
— Никогда.
Я тоже ничего не слышал о китайском ресторане в Грозном. Хотя это еще ничего не доказывает.
На вопрос о документах (загранпаспорта, вы же как-то въехали в Россию?) — невразумительное бормотание: потеряли, украли.
А потом признались, что не совсем китайцы.
Сказали, что они уйгуры. Тут даже бесстрастные «подтянутые» оживились. Уйгуры — народность в Китае, исповедуют ислам.
А потом их увели.
На обратном пути делились впечатлениями. Ханкалинский «концлагерь», прямо скажем, не впечатлил. Ни зловещих бараков, переполненных сотнями изможденных узников, ни рвов с трупами, даже забрызганных кровью стен нет. Вот и верь после этого слухам.
На следующий день меня пригласили на генеральское совещание. Не удивляйтесь, меня и раньше иногда приглашали (карт-бланш все-таки, наверху вопрос порешали), только без камеры, и ничего интересного при мне там не происходило. В основном обсуждалось, как войска в предстоящую посевную будут мирным чеченцам помогать. Это тогда модная тема была. Тоска зеленая, поэтому я и не рассказывал.
А теперь есть что рассказать.
Вначале опять было скучно. Обсуждали налаживание производства соевого молока, а также соевых конфет, сыра, масла, колбасы, мяса, икры, рыбы (тоже модная тема). Не обсуждали только производство соевого портвейна.
Мой вчерашний знакомец, старший «подтянутый», тоже присутствовал. Поздоровались сухо, руки пожали.