Однако Малко было необходимо любым путем покинуть Бали и предупредить ЦРУ. Пропажа долларов наверняка привела Кали в неописуемое бешенство. В эту минуту деньги были уже надежно спрятаны в трюме выброшенного на берег корабля. Он спрятал их туда сразу же после того, как отпустил такси.
Зал прибытия постепенно заполнялся пассажирами. Малко обреченно поплелся к выходу, оставив надежду улететь. На улице он огляделся, высматривая такси, и неожиданно услышал женский голос:
– Господин Линге!
Это была Винтия. Она о чем-то беседовала с командиром экипажа “локхида”. Малко поздоровался, и женщина знаком попросила его подождать.
– Вы едете в отель? Могу подвезти.
Она познакомила Малко с пилотом, молодым приветливым парнем по имени Маланг, и все трое сели в старый “Мерседес-190”.
– Маланг – мой хороший знакомый, – пояснила Винтия. – Вот опять прилетел на пару дней. Он всегда рассказывает мне последние столичные новости...
Малко вежливо улыбнулся, с завистью подумав, что пилот через два дня снова вернется в цивилизованный мир...
Через полчаса Винтия высадила его у отеля и куда-то уехала со своим другом. “Настоящего моряка верная подруга ждет в каждом порту”, – подумал Малко.
Он открыл дверь своего номера и замер на пороге. В комнате работал кондиционер, хотя Малко хорошо помнил, что, уходя, выключил его.
– Добрый вечер, – произнес хорошо знакомый голос. – Я вас уже заждалась.
Кали картинно сидела на подлокотнике кресла. На ней был узкий саронг, обтягивающий высокую грудь, а ее макияж заставил бы сгореть от зависти Жаклин Онассис. Смуглые руки Кали были безупречно красивы, весь ее облик излучал грацию и изящество.
Ее выдавали только горящие черные глаза пристально смотревшие на Малко. Треугольная форма лица придавала ей поразительное сходство с огромным насекомым, облаченным в модную одежду и обрызганным французскими духами.
Малко постарался скрыть свою тревогу. Неужели Кали удалось найти двести пятьдесят тысяч долларов, спрятанные в трюме брошенного корабля?
– Приятно обнаружить у себя в комнате такую красивую даму, – с натянутой любезностью произнес он, однако горькие складки у рта явно противоречили его галантным словам.
Кали в бешенстве ударила каблуком в пол:
– Замолчите!
Малко напрягся: неужели, она и вправду нашла деньги?
– Я приехала предложить вам сделку, – вкрадчиво продолжала Кали, с трудом подавив злобу.
Малко оставался настороже. Чего добивается от него эта женщина?
– Какую сделку? У меня ведь ничего нет... Я просто хочу отсюда уехать.
Кали злобно усмехнулась.
– Зато у меня кое-что есть... В моих руках жизнь человека, который, мне кажется, вам дорог...
– Не понимаю, – солгал Малко, продолжая играть роль ничего не знающего человека.
Индонезийка грациозно поднялась с места.
– Госпожа Адлер заслуживает смерти. Она ограбила меня и смертельно ранила моего гуру. Спасти ее может теперь только один человек. И этот человек – вы.
Малко удивленно поднял брови:
– Как же я могу спасти ее? К тому же эта особа не так уж мне и дорога. Она даже пыталась убить меня.
Индонезийка скорчила гримасу, видимо, означающую, что подобным вещам не следует придавать большого значения.
Малко понял, что Кали не блефует: Саманте действительно грозила смерть. Присутствие жены президента в его комнате означало одно: Кали подозревала, что Малко имеет отношение к пропаже денег, но не была уверена в этом – иначе она вела бы себя совсем по-другому.
Значит, Саманта не проговорилась. Пока что... Малко мысленно снял перед ней шляпу. Но имеет ли он право рисковать даже из жалости к женщине?
– Вы, я вижу, довольно равнодушны к судьбе госпожи Адлер, – заметила Кали.
Малко дорого бы дал, чтобы сейчас рядом с ним оказались Элько Хризантем, Крис Джойс или Милтон Брабек: тогда все мигом стало бы на свои места...
В черных глазах Кали сверкнул мрачный огонь. Малко невольно подумал, что гнев ей очень к лицу.
– Что ж, – сказала она. – Раз госпожа Адлер пыталась вас убить, то вам, наверное, будет даже приятно посмотреть, как она умрет. Хотите поехать со мной?
Малко испытующе посмотрел на нее, пытаясь определить, придумала ли она это заранее, или же импровизирует.
Очная ставка с Самантой обещала быть нелегким испытанием. Однако ему, возможно, все-таки удастся ее спасти?
Кали быстро положила конец его колебаниям: в ее руке внезапно появился маленький никелированный револьвер.
– Идемте, иначе я буду стрелять. Неужели вам не хочется в последний раз увидеть свою соотечественницу?
Малко нехотя подчинился. Они подошли к лифту. Кали спрятала револьвер в складки саронга, но Малко чувствовал, что она готова в любой момент пустить его в ход.
Они сели в “мерседес”. Всю дорогу сквозь тонкую ткань саронга Малко чувствовал упругое бедро Кали, не зная, случайное ли это прикосновение или намеренное. Женщина молчала. За окнами машины джунгли и рисовые поля чередовались с небольшими деревнями, окруженными глиняным забором. Вскоре автомобиль свернул с асфальта на неровную тропу, миновал заросший лианами заброшенный храм и затормозил у отдельно стоящего барака. Кали подтолкнула Малко локтем:
– Приехали. Заходите.
Двое индонезийцев, стоящие у входа, посторонились. Поначалу Малко не мог ничего разглядеть в полутьме, но вот кто-то зажег факел, и он увидел Саманту.
Это было ужасное зрелище. Лицо графини распухло до неузнаваемости, глаза почти закрылись от ударов. На ее прекрасной груди виднелись ожоги от сигарет, на спине – красные полосы от плети. В бараке стоял смешанный запах пота и крови.
Однако Саманта взглянула на Малко так же спокойно, как в момент их первой встречи на пляже. Наклонив голову вперед, она дышала медленно и ровно, словно пытаясь восстановить силы.
– Хотите присутствовать при допросе? – слащавым тоном произнесла Кали у него за спиной.
Золотистые глаза Малко приобрели недобрый зеленоватый оттенок.
– Развяжите ее, – сказал он ледяным тоном. – Это бесчеловечно.
Кали ядовито улыбнулась:
– Развяжу, когда скажет, куда подевались деньги, которые она забрала у Жозефины.
– Она не скажет, – ответил Малко. Жена президента вплотную подошла к нему.
– Тогда, может быть, скажете вы?
Малко промолчал. Кали повернулась к сидевшему в углу Пракасану и отдала ему какой-то короткий приказ.
Индонезиец поднялся на ноги и подошел к Саманте, небрежно помахивая парангом. Затем он приставил острие к правой груди немки и слегка нажал. Брызнула кровь, и у Саманты вырвался стон, Пракасан нажал сильнее. Малко бросился вперед, но паранг со свистом описал в воздухе широкую дугу, и австриец отшатнулся, чтобы уберечь голову. Кали расхохоталась.
– Какой вы чувствительный! Да парень же просто развлекается! Он мог бы отрезать ей грудь одним-единственным движением... Впрочем, сейчас он так и сделает.
Малко казалось, что он сходит с ума. Истерзанная Саманта сидела всего в трех метрах от него. Он знал, что если будет молчать, то Кали прикажет продолжать пытки, пока Саманта не умрет. Но с другой стороны, если он отдаст деньги, тогда его собственная жизнь тоже не будет стоить и ломаного гроша.
– Позвольте мне с ней поговорить, – неожиданно сказал он.
Кали сделала знак Пракасану, и тот отошел в сторону. Малко осторожно взял голову Саманты в ладони.
– Саманта, вы слышите меня?
Она открыла глаза, и ее губы слабо зашевелились. Малко наклонился к ней и услышал:
– Уходите.
Ее нельзя было сломить.
Взволнованный, Малко отвернулся. Впервые в жизни ему предстояло покинуть женщину в таком отчаянном положении.