В комнате все было по-прежнему. Офицеры словно превратились в соляные столбы. Кали потянулась за винтовкой.
– Что вы собираетесь делать? – быстро спросил Малко.
Индонезийка удивленно посмотрела на него.
– Убрать их, разумеется.
– Но зачем? Ведь это бессмысленно. Эти люди не сделали вам ничего плохого. Лучше вывести из строя те два истребителя, что стоят на площадке.
Кали пожала плечами.
– Саманта, беги к самолету и запускай двигатели.
Кали, офицеров мы запрем здесь. Скажите им, что если они попытаются помешать нам взлететь, то поплатятся за это жизнью.
Кали перевела его слова и вышла. Малко покинул комнату последним, запер дверь н сел в джип.
Истребители, стоявшие на бетонной площадке, оказались старыми винтовыми машинами, сохранившимися со времен войны на Тихом океане. Малко подъехал к первому и дождался, пока заработают двигатели “бичкрафта”. Под их рев Малко выпустил по истребителю очередь из автоматической винтовки. Пули ударили в кожух двигателя, вызвав достаточные повреждения для того, чтобы сделать взлет невозможным. Таким же образом Малко поступил со вторым самолетом и последними пулями пробил колеса шасси. Затем он прыгнул в машину и помчался к “бичкрафту”.
В тот момент, когда их самолет тронулся с места, офицеры взломали дверь и, размахивая руками, выбежали на аэродром. Однако было уже поздно. Через две минуты “бичкрафт” с ревом поднялся над ангарами и повернул на север. Пока что они были в безопасности: ближайшая военная база находилась в пятистах милях к югу.
– Сколько километров до Манадо? – спросил Малко. – Шестьсот тридцать, – ответила Саманта. – Лететь придется очень низко, чтобы нас не засекли радарами.
Малко подумал о генерале Унбунге. Только бы тот оказался на месте... Иначе без неприятностей не обойтись...
Глава 19
Малко вытер пот на лице. В тесном кабинете не было кондиционера, и вращавшийся под потолком вентилятор без толку гонял по комнате горячий влажный воздух. За окнами стояла пятидесятиградусная жара. Пальцы Малко то и дело соскальзывали с клавиш пишущей машинки.
– Продолжим, – сказал он Кали. – Как, вы сказали, фамилия этого полковника?
Она послушно назвала фамилию по буквам. Вот уже два часа они сидели в этом кабинете на военной базе Манадо под охраной шести десантников генерала Унбунга. Кали диктовала Малко список всех офицеров, готовых принять участие в коммунистическом путче. Во избежание огласки он собственноручно взялся напечатать список. К тому же это позволяло скоротать время: ведь фактически они находились под арестом. По крайней мере в настоящее время. Накануне вечером, после сравнительно спокойного перелета “бичкрафт” приземлился в Манадо, и по требованию Малко их сразу же привезли к генералу Унбунгу.
Это был мужчина крепкого сложения, с непроницаемым лицом и острым взглядом. Он не перебивая выслушал рассказ Малко и понимающе кивнул.
– Я знаю, что на Бали творится что-то неладное. Мы перехватили несколько радиосообщений. Джакарта пока молчит. Однако я не знаю, кто вы такие и правду ли вы говорите.
– Это легко проверить, – возразил Малко... – Вам достаточно связаться с любой американской базой...
Генерал улыбнулся.
– Я поступлю иначе. На следующей неделе у меня было запланировано посещение базы Кларк-Филд в окрестностях Манилы. Так вот, я ускорю визит и вылечу сегодня вечером. Вернусь завтра. А пока – вы мои гости. Моя вилла в вашем распоряжении. Она в пяти минутах езды отсюда. Думаю, вас она вполне устроит.
Их беседа продолжалась еще около двух часов. Генерал постоянно что-то записывал в блокнот. Помимо всего прочего, Малко сообщил ему свой служебный номер, присвоенный ЦРУ, чтобы рассеять возможные сомнения американских спецслужб. Когда австриец закончил говорить, у генерала был гораздо более приветливый вид.
– Похоже, вы напали на чрезвычайно важное дело, – сказал он. – Я давно знал, что президент заигрывает с ИКП, но не думал, что он зайдет так далеко.
С момента отъезда генерала они находились под постоянной охраной. Поведение Кали резко изменилось: она выглядела испуганной и ни на шаг не отходила от Малко. К большому удивлению австрийца, Кали, словно пытаясь задобрить его, даже согласилась составить обещанный список до получения денег.
Что касается Саманты, то она почти не выходила из своей комнаты, восстанавливая истраченные силы.
Малко не слишком опасался новых разногласий внутри их маленькой группы: все оружие у них отобрали.
...Он снова наклонился над пишущей машинкой. Жара мешала сосредоточиться. Из-под его пальцев появлялись все новые и новые фамилии, должности и воинские звания. Кали доставала из потайного кармана бесконечные листки бумаги, на которых в свое время она записала эту бесценную информацию.
В замке заскрипел ключ, и Малко обернулся. Это был как всегда невозмутимый генерал Унбунг. Он с холодной вежливостью кивнул Кали и протянул руку Малко.
– Я хотел бы поговорить с вами наедине, – сказал генерал. Малко встал из-за машинки и вышел за ним в коридор. Когда они остались одни, Унбунг широко улыбнулся.
– Браво, – сказал он. – Вы отлично поработали. Меня просили передать вам поздравления из Вашингтона.
Они вошли в прохладный кабинет генерала, и Малко сразу почувствовал, что оживает.
– Командующий базой Кларк-Филд генерал Бутлер уже принимает необходимые меры, – продолжал Унбунг. – Завтра я получу все, что необходимо для высадки десанта.
– Но я думал, что вы и так командуете отборными подразделениями десантников... – удивился Малко. Унбунг горько усмехнулся.
– Теоретически – да. Но у меня нет самолетов для транспортировки моих войск, а их вооружение может рассмешить даже туземцев. К тому же боеприпасов у нас хватило бы всего на два дня. Президент всегда предельно осторожен...
– Что же вы намерены предпринять? – спросил Малко. Генерал прикрыл глаза и погрузился в глубокое раздумье.
– Пожалуй, сначала нужно разобраться с Бали, – сказал он. – Нам наконец-то представилась возможность очистить страну от коммунистов. А затем мы объясним президенту разницу между интересами страны и его собственными.
– А Кали?
Унбунг пожал плечами.
– Она в вашем распоряжении. На ее счет никаких распоряжений не поступало. Если хотите, она может уехать с вами и с госпожой Адлер.
Малко почувствовал одновременно и усталость, и облегчение. Все эти кровавые события его окончательно измотали. Он уже представлял себе, какой будет контратака генерала Унбунга: прогулка слона по посудной лавке...
– Сегодня вечером мы отпразднуем ваш успех, – подытожил генерал. Жду вас всех в восемь часов.
В двенадцати тысячах километров от Манадо, над зданием ЦРУ в Лэнгли, всходило солнце. В кабинетах управления небритые мужчины, валившиеся с ног после нескольких бессонных ночей, чашками глотали кофе. Шла непрерывная работа над операцией “Дракон” – так ЦРУ окрестило предстоящую акцию в Индонезии. Она должна была задействовать сотни людей в разных странах мира и требовала огромных денежных средств. Электронные машины в подвалах управления буквально дымились, рассчитывая возможные последствия операции.
В своем спартанском кабинете, расположенном на семнадцатом этаже, Дэвид Уайз составлял сводный отчет президенту. Все тихоокеанские базы – от Гонолулу до Японии – были приведены в боевую готовность. Огромная секретная машина ЦРУ начала действовать.
На столе Уайза загорелась красная лампочка, и он нажал кнопку, открывающую электрический дверной замок. Секретарша принесла ему на подпись документ, который мог решить исход операции “Дракон”: разрешение на срочную отправку четырех тысяч автоматических винтовок “М-16” на филиппинскую базу Кларк-Филд. В Пентагоне, должно быть, скрипели зубами: этого ультрасовременного оружия не было даже у некоторых подразделений, воюющих во Вьетнаме. К тому же ЦРУ отказывалось назвать пункт назначения.