( ) Все остальные причины связаны с вынужденными попытками улучшить почву или спастись от вредителей.
Но если бы фермеры знали, какой эффект даёт заделка сидерата, они не стремились бы экономить на этом силы. Даже если бы они просто оставляли на полях все остатки растений, а не жгли их, то, возможно, проблема севооборота никогда не возникла бы.
Каждый фермер должен сам приспособить заделку органики к севообороту. Например, фермеры кукурузного пояса испытали трудности, пытаясь задисковать много стеблей кукурузы вместе с травостоем ржи. Очевидно, существует предел количества органики, который зависит от техники, погоды и качеств почвы. Или, если пшеницу убирать комбайном, а не сноповязалкой, то жнивьё остаётся слишком высоким, и травы, посеянные под покров пшеницы, страдают от затенения.
Пшеницу, или другие культуры, можно выращивать на одном месте, если оставлять на поле жнивьё и сеять ещё одну культуру, как сидерат. Это снимает многие проблемы севооборота.
Машины, работающие по растительным остаткам, ещё не созданы. Наилучшими остаются тяжёлые дисковые бороны. Для плотных, каменистых почв и целинного дёрна годятся тяжёлые культиваторы с зубьями в форме резца (чизель). После них дисковые орудия нормально справятся с почвой.
5. ИСЧЕЗНОВЕНИЕ ВРЕДИТЕЛЕЙ
Фаталистическое мнение, что болезни и вредители – неизбежное зло, сейчас общепринята. И хотя учёные знают, что сильные растения меньше поражаются и болеют, они не развивают эту мысль до более значительной идеи: при надлежащих почвенных условиях паразиты могут совсем исчезнуть. Пока мы не связываем наличие паразитов с качеством почвы, мы будем следовать инструкциям химической защиты и бороться с тем, что сами же и разводим.
Исходя из опыта, я пытаюсь обосновать правило: степень вреда от болезней и вредителей указывает на то, каковы условия роста растений. Если вред есть – условия роста плохие. Если его нет или почти нет – условия хорошие.
На настоящей почве погода гораздо меньше определяет состояние растений, чем на бедной. Так же, на настоящей почве, в сравнении с выпаханной, вредителей и болезней намного меньше, а если они и вредят, то очень незначительно.
Однако, механизм этой зависимости пока не ясен. Очевидно, что состав сока на хорошей почве совершенно не такой, как на бедной. Возможно, мощные растения делают свои ткани твёрже, и их клетки становятся как бы «бронированными». Возможно, их ткани более богаты питательными веществами, и насекомым надо съесть значительно меньше, чтобы насытиться. Я бы хотел знать это точно (сн).
( ) Могу напомнить только, что сильные растения имеют более высокий иммунитет - вырабатывают больше защитных веществ, которые убивают или отпугивают паразитов, а так же гораздо быстрее наращивают массу и компенсируют потери. Кроме того, как уже говорилось, почвы Фолкнера эффективно сдерживали численность паразитов.
Сейчас огромный вред наносит кукурузный мотылёк. Фермеры живут в постоянном страхе перед ним. Но и этот вредитель обнаруживает почтение перед кукурузой, растущей на настоящей почве. Хотя у меня не было кукурузы, совершенно свободной от мотылька, я никогда не имел случаев серьёзного повреждения посадок на восстановленных почвах.
Наши овощи также никогда серьёзно не повреждались болезнями и вредителями, хотя они всегда присутствовали. Картофель с годами давал всё более здоровые клубни, и мы надеемся, что через несколько лет он совершенно освободится от инфекции.
История картофеля весьма поучительна. В 1945 году мы разрыхлили полосу дикого травостоя на глубину 6-8 см, и посадили картофель в лунки через 30 см – почти втрое гуще, чем принято. Вскоре после того, как он стал расти, появились жуки. Когда они стали класть яйца, появились божьи коровки и стали поедать кладки жука. Но личинки всё же вывелись и начали трудиться в молодых розетках. Тогда появились другие жуки и насекомые. Полоса картофеля была их местом охоты. Около месяца шла непрерывная борьба. А потом все насекомые исчезли – хищники сделали своё дело и ушли. Ни один куст картофеля не пострадал серьёзно. Это удивило даже нас, ведь мы часто видели, как личинки уничтожали весь куст в пару дней. При лучших почвенных условиях вред от жука должен быть ещё меньше.
Всё это можно проверить. Учёные должны заняться исследованиями в этой области, которая кажется им такой странной.
КНИГА 3
УЛУЧШЕНИЕ ПОЧВЫ (1952 г.)
(опубликованы отдельные главы)
1. БРОНИРОВАННЫЕ КЛЕТОЧКИ
Однажды знакомый фермер взволнованно спросил меня, не донимают ли мою фасоль мексиканские жуки. Я ответил, что на моей фасоли их нет совсем. Я видел, как несколько жуков прилетали, садились на кусты и тут же улетали – видимо, к соседям. Он был очень удивлён. Я объяснил, что дело, видимо, в моей почве: все мои овощи отличаются здоровьем, а от соседей мой участок отличается только обработкой почвы.
Есть и исключения, но все они объяснимы. Например, картофель в этом году буквально съели жуки. Почему? В этом году, из-за тёплой зимы, картофель в подвале начал рано прорастать, и нам пришлось дважды обламывать длинные ростки. Оставшиеся почки прорастали слабо, и растения получились ослабленные (сн).
( ) Истинная правда: нормальные кусты получаются только из первых, самых сильных почек. Это – беда рыночного семенного картофеля на юге. Проблема отпадает, если всю зиму хранить семена на свету и в тепле. Тогда ростки превращаются в толстые готовые микрокустики. Эта методика И.Я. Некрасова из Краснодара подробно описана в «Умном огороде в деталях».)
Возможно, в сырой и прохладный год, когда условия для растений лучше, жуки навредили бы гораздо меньше – ведь известно, что в такие годы картофель во всём районе повреждается меньше. Видимо, насекомые предпочитают более слабые ткани, лишённые хорошего питания (сн).
( ) Это положение сейчас так детально доказано, что является одним из главных принципов агроценологии – науки о взаимодействии живых существ в аграрной среде. Вредители и болезни – просто санитары, отбраковывающие всё слабое. В природе они ведут себя крайне сдержанно. А на наших полях свирепствуют. Это ясно показывает истинный результат нашей высоконаучной заботы о растениях.
Судя по всему, все растительные, а значит и животные продукты, которые мы едим, обеднены нужными активными веществами. Отсюда – ухудшение здоровья людей. И все эти проблемы не разрешимы без восстановления почв.
Восстанавливаются почвы, покрытые травостоем. Это могут быть и пастбища – при нормальном использовании. Если на каждый акр (0,4 га) пастбища держать одну голову скота, растительность за несколько лет может быть уничтожена. Но если держать одну голову на три акра, то травы будут год от года пышнее. Скорее всего, если фермер будет пасти 30 голов скота на 100 акрах, ему не придётся пользоваться услугами ветеринаров.
Растения на живой почве питаются так хорошо, что их клеточки становятся «бронированными». Но, к сожалению, нам оказалось проще взять опрыскиватель и залить всё ядом, не задумываясь о последствиях и причинах. Наши учёные забыли аксиому, открытую учёными прошлого: паразиты нападают только на ослабленный организм.
Арнольд Г. Ингхем – старейший знаток пастбищ в США. Всю жизнь он разводит молочный скот. Он почти не давал зерна своим коровам. Но давал столь просторный выпас, что они не могли стравливать его низко. В качестве индикатора он ставил на пастбище стога сена. Если скот начинал интересоваться сеном, Ингхем знал: трава слишком стравлена. Специалисты, посещавшие Ингхема, даже не знали, что такой пышный травостой возможен на постоянных выпасах. В течение 25 лет Ингхем продавал чистопородных животных, ни разу не освежая кровь со стороны. Это было возможно только потому, что здоровье его скота было идеальным.