Он изводил ее странными речами целых три года. Каждый день, каждый час он промывал ей голову, вливая в уши всякую проклятую ересь, которая потом кошмарами отзывалась во снах Джинджер. Его усмешка, которая буквально говорила ей: Ну что, детка, как долго ты еще протянешь? - въелась в ее память на всю оставшуюся жизнь.
Девушка держала руку впереди себя, подогнув ноги. Через год она даже перестала ему отвечать. Жизнь, которая до этого казалась ей чистилищем, резко превратилась в сущий ад. Но Джинджер терпела и боролась, потому что она была обязана это делать.
- Тебе все равно меня не удержать навечно, - усмехнулся Карл.
Джин лишь молча скривилась, не имея сил даже ответить. Она была похожа на болезненного старца, чье тело окоченело в одной позе и даже не двигалось. Сегодня был необычный день. Что-то шло не так. Джин все больше одолевала дремота, с которой она не могла бороться. Возможности монстра позволяли ей выживать без еды и сна столько дней подряд, регенерируя тело от усталости и прочего, но сегодня странный сон одолевал ее, не щадя. Она зевала, глаза сами слипались.
Карл что-то нашептывал ей, вгоняя в еще большую дремоту. Джин знала, что именно сегодня все закончится, что она, наконец, проиграет. Силы ее покидали с каждым новым днем, и девушка все больше сходила с ума. Казалось, она была уже совсем не против сдаться.
Девушка, в последний раз сознательно взглянув на своего пленника, который когда-то был практически всем, глубоко вздохнула и закрыла глаза. Через секунду ее тело бессильно свалилось на землю. Вся ее власть над Карлом улетучилась.
Мужчина встал, со стоном разгибая спину. Все тело ломило после столь долгого заключения. Разминая конечности, он доковылял до Джинджер, опустился рядом на корточки. Юноша заботливо погладил мирно сопящую девушку по зеленой макушке и сказал:
- Прости, - улыбнулся он тепло. - Я бы и дальше был твоим пленником, но мне уже нужно спешить, дорогая.
Мужчина встал, пересек пыльную, грязную комнату, заросшую паутиной, подошел к небольшому старому комоду, достал оттуда длинный, наточенный нож для разделки. Спрятав его на время за пояс, Карл вернулся обратно, бережно взял девушку на руки и положил ее на диван, с которого кучей сбежали перепуганные тараканы. Он с искренней нежностью поправил зеленые волосы и отошел, садясь в скрипучее кресло рядом. Перекинув ногу за ногу, Мужчину тяжело вздохнул, разглядывая нож в руках.
- Ну что ж, - усмехнулся он, чертя острым лезвием на руке большой крест. Первые капли крови со звоном разбились о пыльный паркет, - я подожду.
Он оглянулся на спящую девушку и улыбнулся.
- Я подожду тебя там, пока ты вдоволь наиграешься здесь. Ты всегда будешь на моей стороне, детка, - усмехнулся он и вонзил нож по самую рукоять себе между ребер. Мужчина умер с усмешкой на лице.
Когда Джин проснулась, она долго не вставала, тупо уставившись в потолок. Запах крови сказал все сам за себя, - Карл уже был мертв, она не справилась. Вопреки всему слезы не подступали глазам, и в горле не першило. Джинджер вообще не чувствовала ничего, словно она продолжала спать.
Лишь спустя часы бессмысленного созерцания потолка, она поднялась, молча вытащила клинок из груди своего бывшего напарника. Девушка равнодушно взглянула на кровавый крест на его руке, потом перевела взгляд на свою руку. Ни тени какой-либо эмоции не отразилось на ее лице.
Три года ада наяву. Ни один человек за всю историю не испытал столько мучений, сколько перенесла она, слушая дурманящие речи Карла все двадцать четыре часа в сутки. Держать в плену человека, который буквально вырастил ее и обучил ее всему. И заблуждаться в самом близком существе всю свою жизнь до этого.
* * *
Они лежали на асфальте, около друг друга, обе избитые и искалеченные. Не было сил даже шевелиться. Две девушки лишь сипло дышали, кое-как все еще ощущая собственное тело. Капли измороси стучали по разгоряченной коже и свежим ранам.
- Я сожгла их не потому, что мне доставило огромное удовольствие, - вдруг прохрипела Ли, скривившись от боли, - это моя обязанность.
Джин лишь возмущенно засопела, не имея сил даже ответить.
- Ты не имеешь права помнить о них, кем бы ты себя там не возомнила, - проворчала Ли. - Дура.
- Тогда я... - тихо ответила Джин. Ее голос был едва похож на прежний, скорее это было шипение умирающей змеи. - Тогда я отпустила Карла тоже не потому, что он мне безумно нравился.
- Я не исключаю и такого идиотизма с твоей стороны, - парировала староста.
- Но это же бред! - возмутилась Джин. От переизбытка чувств она закашлялась, сплевывая с разбитых губ кровь.
- Вот именно. Он тебе очень свойственен.