- Не фанатизм, говоришь?.. - ее глаза стали безумными, она предостерегающе шипела. - А твоя новая жена в курсе, что стало с предыдущей? - поинтересовалась она, вскинув брови. - Или она еще не знает, что ты пять лет прикидывался моим отчимом, - она скривилась и со странной интонацией добавила, - папочка? Не стал говорить ей о такой мелочи, что я ей глаза мозолю по твоей вине? - голос ее наполнился льдом и ненавистью.
Анабель немного отстранилась, не в силах отвести взгляда от синих глаз. Ее трюк провернули с ней же безо всяких исключительных способностей и магических хитростей.
- Я уже пытался объяснить тебе, Джинни, что это было необходимо для дела.
Ее лицо исказилось до неузнаваемости. Охотница замахнулась рукой на гадалку, желая огреть ее со всей силы по лицу, но в самое последнее мгновение ладонь Уилсон остановилась. Бель даже не дернула головой. Джин застыла, рука ее тряслась, словно в истерике.
- Для дела?.. - просвистела она, будто бы слабый ветер в роще. - Ты всю мою семью уничтожил... Ты ведь мне жизнь сломал... - старая боль вновь окатила ее с ног до головы, высасывая все силы и эмоции. Девушка смотрела внимательно на Бель, пытаясь в чужих глазах разглядеть раскаяние.
На целое мгновение она вновь обратилась в ту маленькую девочку, одинокую и обреченную, преданную всем миром. Маленькая девочка стояла напротив человека, безжалостно поломавшего всю ее историю, разорвавшего последние страницы со счастливым концом. Она могла стать учительницей, врачом, адвокатом, певицей. Она могла бы завести себе кучу верных друзей, уезжая с ним черт знает куда, лишь только заблагорассудится. Она могла бы ходить на вечеринки, ездить с любящими родителями на море. Она могла выйти замуж за любимого человека, в конце концов. Она могла бы обрести покой.
А ее обрекли безжалостно убивать, оставив наедине с собой и тем грузом загубленных душ.
Гнев и ненависть поглотили охотницу, возвращая на место безжалостное чудовище. Уилсон прорычала:
- Мало я тебя убивала раньше... Хочешь поговорить об этом еще раз? Так давай, поговорим, - оскалилась она, ухватив рукой гадалку за ворот сарафана.
На лице Бель отразилась усталость от того неподъемного бремени, что лежало на ее плечах. Ее глаза - глаза старика, который несет в себе величайшую тайну, непостижимую смертными умами молодых. Она тихо прошептала:
- Что я еще могу тебе сказать, Джинни?.. Что может сказать генерал матерям погибших солдат, чтобы хоть как-то умерить их горе?.. Я виновен пред тобой, моя дорогая, как никто иной, но как я мог избежать всего этого, Джинни? Ты нужна этой темной истории больше кого-либо. Без тебя, - доверительно прошептала она, - у нас и ни шанса на победу.
Охотница скривилась, словно от зубной боли. Она выпустила из захвата гадалку, и сама без сил опустилась обратно на подушки, отвернувшись.
- Не удивлюсь, если Томсон здесь тоже по твоей вине, - проворчала она, зло насупившись. Ей едва удавалось контролировать гнев. - Ты везде нагадить успеешь. Интересно, в курсе ли наша обожаемая Ли?..
Анабель долго думала, что ответить и как именно это сделать. Наконец она кивнула:
- В курсе. Есть кое-что поважнее обычных человеческих чувств, Джинни, и Эмили это понимает, - Анабель строго посмотрела на Уилсон. - И мне искренне жаль, что ты еще до этого не доросла.
Охотница замерла после этих слов с таким лицом, словно на нее в этот миг замахнулись кувалдой. Она побледнела.
- А вы друг друга стоите, - с отвращением выплюнула она наконец.
Анабель скривилась, отведя взгляд. Спорить с Джин, которая с самого детства отличалась необыкновенным упрямством, ей было безумно тяжело. Устало вздохнув, она сказала:
- Можешь убить меня еще раз, но мы должны об этом поговорить. Опять.
* * *
- Странно выходит, правда?
Ли стояла напротив Йена, глядя на него якобы понимающим взглядом. Наследница Корпорации была одета в кожаный плащ, подпоясанный тонким поясом на талии. Черные волосы были уложены в идеальную прическу. Хилл стояла напротив охотника, который, облокотившись спиной на свой автомобиль, курил. Было пасмурно, и эта сцена все больше походила на кадр старого черно-белого фильма про мафию и другие гадкие неприятности.
Йен задумчиво смотрел на пришедшую старосту, докуривая свою сигарету. Он собирался убраться от сюда подальше подальше, как только покончит с этим занятием, но теперь не особо спешил. Внезапное явление Ли его заинтриговало. Охотник буквально предчувствовал, что девушка собиралась сказать ему что-то важное. Йен был поражен этой уверенностью, его удивляло, как легко он может предсказать или предвидеть дальнейшие действия Ли, как будто он знал ее не первый год. Это ощущение уже посещало его, и не единожды, при общении со старостой, и на этот раз ему хотелось в этом разобраться.