Джин кое-как выпрямилась, ухватившись и второй рукой за раму двери. Она будто повисла на распятых в стороны руках. Пустые глазницы смотрели впереди себя, а лицо приняло выражение решительное, хоть и рассеянное, словно у отчужденного безумца.
- Ну, с богом, - зло оскалилась Джин, на мгновение придя в себя.
Она раскрыла ладони, выпуская из рук опору. Ее тело стремительно рухнуло вниз, навстречу крыльцу, но так с ним и не соприкоснулось. Невозможно было уловить тот миг, когда Джин успела телепортироваться во время своего падения.
Дверь дома осталась распахнутой.
* * *
Йен продолжал молчать, но внутри его головы разверзлась целая революция. Он едва мог побороть в себе желание убить эту гадкую медузу прямо сейчас, больше не церемонясь с ней. Больше всего он ненавидел играть в подобные глупые игры, которые сначала затевала с ним Джин, а теперь и эта мерзость.
Тварь затаилась, молча и с удовольствием наблюдая за душевными терзаниями юноши. Довольная улыбка не сходила с ее уст.
- Хорошо, так и быть, - внезапно сдалась она. Йен встрепенулся, с подозрением посмотрев в ее сторону. С неба сорвались очередные капли дождя, в мгновение ока превратившись в неудержимый ливень. - Так и быть, вот тебе новая альтернатива. Твое сердце взамен на все остальное, - она обвела себя рукой. - И глаза, и руки, и нос, и ноги, и почки, и легкие, - я все верну хозяевам в обмен на твое сердце, - пообещала она. - Подумаешь, какие-то глупые детали, которых я потом наберу еще вдоволь. А вот сердце - это бесценно.
Йен замер, уставившись на нее, как на чумную.
- Ты же герой, - улыбнулась она наконец. - Решайся быстрее, твоя кошка уже вывалилась из норы.
Эти слова пронзили парня насквозь. Поколебавшись еще секунды, он вдруг кивнул и сдавлено прорычал нечеловеческим голосом:
- Идет.
- Отлично, - оскалилась девушка и в мгновение ока оказалась вплотную к Йену.
Без колебаний она вонзила свою руку в грудь юноши, не успел тот и глазом моргнуть. С видом победителя девушка потянула руку на себя и смутно, сквозь туман боли, в сжатых пальцах юноше увидел бьющиеся сердце. Он, не сдержав стона, опустился на колени, схватившись за свою грудь и согнувшись. Тем временем девушка вертела орган в руке, любуясь им словно каким-то драгоценным камнем. Лицо ее излучало плотоядную жадность.
- Какие люди глупые создания... - прошептала она, покосившись на согнувшегося парня. - Одни до страшного трусливые, другие до безумного храбрые. А конец и так у всех одинаковый в итоге. Наслаждайся своим.
Девушка резким движением вонзила еще бьющееся сердце себе в грудь, раз и навсегда оборвав его связь в предыдущим хозяином. В этот миг все его чувства, все его переживания, вся человеческая сущность стали достоянием бездушного ранее создания. Вся эта буря человечности так сильно захлестнула монстра, что она забылась, уставившись в небо широко распахнутыми глазами.
Она и не заметила, как Йен, на удивление еще живой, поднял голову. Глаза его почернели от гнева.
- Ну наконец-то, - прорычал он, оттягивая один уголок рта в сторону.
Парень резко вскочил со своего места на ноги, словно крыша его сама отпружинила, и схватил монстра за горло. Тот с ужасом уставился на него.
- Какого черта?! - прохрипело чудовище, отрываемое от пола сильной рукой Томсона. - Почему ты... все еще жив?..
- Я позаимствовал сердце у одного своего знакомого полубога, - прорычал Йен, демонстрируя девушке когтистую лапу, в которую облачилась его правая рука. Рот юноши исказил хищный, нечеловеческий оскал. От всего его существа веяло животной угрозой.
- Монстр... - прошептала она в ужасе.
Йен согласно кивнул и пробил ее грудь насквозь, навсегда лишая жизни монстра и свое «чудовищное» сердце. Парень застыл, рассматривая, как медленно претерпевает метаморфозы тело погибшей девушки, превращаясь в совершенно нечто уродливое. Йен и сам не заметил, как губы его изогнулись в довольной улыбке.
Он выронил мертвое тело на крышу, потеряв к нему любой интерес. Еще какое-то время Йен приходил в себя, стоя под проливным дождем. Медленно весь азарт битвы спадал с его сознания, оставляя после себя ужасные открытия. Юноша провел руками по лицу и волосам, приходя в себя. Он не мог поверить, он не хотел верить, он гнал прочь от себя мысль о том, что убийство кого-либо может доставлять ему столько необыкновенное удовольствие и удовлетворение. Она, эта девушка, даже не была его добычей. Что же с ним происходит?..
Томсон подошел к краю крыши, застыл над двадцатиметровой пропастью. Под ногами шумели машины, летая вдоль дороги, горели уличные фонари. Где-то над головой разверзлась целая война: горели молнии и ревел словно медведь гром. Небо казалось таким близким, словно до него можно было дотянуться рукой. А земля так далеко...