Кейн вел флаер с дебилами. Как ни странно, и среди этой категории населения Эпсилон-Кси Торнтон сумел найти себе последователей. К тому же эта конкретная парочка отличалась «скомпенсированностью» клинических синдромов, то есть при некоторой натяжке их можно было признать почти нормальными членами человеческого общества. Они отличались какой-то особой, едва ли не фанатической преданностью и были гораздо надежнее, чем, например, ранее не появлявшийся в их компании Стейнтейл, у которого подозревали слабо выраженную форму шизофрении (этот последний вел третью машину).
— Да, меня что-то не привлекает перспектива оказаться в лапках этих милых зверушек.
— А Синтия считает, что с ними можно договориться, — заметил Дик, делая новый круг.
— Вот пусть она и договаривается… Кстати, где она?
— Не знаю, — угрюмо отозвался Дик. Он не хотел признаваться, что ищет скорее ее, чем своего заклятого врага. Но сколько же можно зря тратить горючее, если сгущающаяся тьма все равно почти ничего не дает разглядеть? Костер из остатков ресторана был в этом деле плохим подспорьем.
— Я так думаю, — почесал нос-картошку Тьюпи, — разумнее всего было бы опуститься на остров. Я не знаю, что это за твари, но как-то хотелось бы думать, что они пришли не из моря.
— Ты что, не слышал передачи? — хмыкнул Дик. — Эти сволочи прилетели с другой планеты. Братцы по разуму, так сказать!
— Ну и пусть… Все равно мне кажется, что остров безопасней. Вот если бы ты был инопланетянином-захватчиком — ты ведь наверняка начал бы с городов, так? А тут есть масса островков, специально для любителей уединения, и почти половина из них пустует: сейчас не сезон… Вот. А у нас флаеры — так что добраться туда несложно.
— Тьюпи прав, — поддержала санитара Линда. — Поиски можно будет продолжить и утром, а если Глава Компании окажется сожран инопланетянином, клянусь, я не слишком-то буду ревновать. Пусть ест на здоровье.
— Отравится, — фыркнул Дик.
— Тоже хороший вариант: тогда станет меньше сразу двумя тварями. А так мы только зря теряем время.
— Ну ладно… Садимся на ближайший.
— А если там будут люди?
— Плевать… В случае чего мы быстро заткнем им рот — разве не видно, что кругом творится? Считай, что на это мы имеем полное право…
44
…А потом и сны сниться перестали — им мешал страх. Стоило Элизе закрыть глаза, как перед ними возникали зубы, зубы, зубы…
— Я не знаю, что с ней, — докладывал мрачному Зоффу врач, — но с девочкой определенно что-то происходит. В ее состоянии обострение. Можете меня уволить — но вряд ли хоть кто-то из специалистов сможет дать стоящий совет. Ее болезнь идет из души…
— Она не сумасшедшая! — возмущенно рявкнул Зофф.
— Я этого и не говорил. Просто ее что-то угнетает, она чего-то очень боится. Ей нельзя нервничать — а ее нервы постоянно напряжены.
— Ей просто снятся какие-то глупые сны, и я требую, чтобы вы подобрали ей снотворное, — пальцы Зоффа-главного скрючивались до боли и неловко распрямлялись, словно он ловил и мял в руке что-то невидимое.
— Не знаю — я перепробовал уже все лекарства, допущенные к использованию управлением здравоохранения. Повторяю: то, что ее мучает, принадлежит не медицине… Может, вы хотя бы избавите ее от посещения ваших тайных заседаний?
— Я не могу запретить ей делать что-либо, — голос Зоффа звучал глухо. Мрачность никак не украшала его тяжеловатые черты, хотя и была более естественной для них, чем, например, улыбка. Когда же речь заходила о том, что его любимице что-то грозит, он и вовсе становился страшен.
— Ну что ж, — развел руками доктор, — свое мнение я высказал… Остальное — решайте сами!
— Я буду ходить!
Никто и не заметил, как Элиза оказалась в коридоре и теперь стояла в дверях с тонкой, на редкость светлой улыбкой.
— Элиза… Ты должна лечь! — повернулся к ней Зофф-старший.
Девочка прижала к губам тонкий палец и, не прекращая улыбаться, отрицательно покачала головой.
— Я так больше знаю — и так спокойней, — уверенно возразил тонкий, чуть слышный голосок. — То, что происходит, все равно зависит не от нас — и мне будет очень жаль, если я потрачу последние дни не на то, что надо.