— Доброе утро, — не глядя ни на кого, произнесла она. — Мне кто-нибудь объяснит, что все это значит?
— Перед вами суд, мадам, а вы вызваны в качестве свидетеля, — поведал ей Тьюпи, стараясь сохранять полную серьезность: что-то подсказывало ему, что появление этой женщины грозит превратить трагедию в комедию.
— Оригинально, — прошипела Цецилия. — И кого судят?
— Компанию, — шепнул ей Рикки. — Вы присаживайтесь сюда…
Он указал ей на еще оставшийся свободным шезлонг. Цецилия уселась, вульгарно закинув ногу за ногу, но вдруг заметила Синтию и поза ее сразу стала скромнее.
— Мадам, вам знаком этот человек? — обратился к ней Дик.
— Еще бы — не далее как вчера он стал моим мужем, — отозвалась Цецилия.
— А раньше вы были знакомы?
— В основном заочно, — Цецилия фальшиво улыбнулась.
— Вы знаете, за что мы его судим?
— Нет, но надеюсь, вы мне это объясните. Должна же я знать, чем занимается моя половина! — не без аффекта выговорила Цецилия.
— А вы что, не знали? — саркастически поинтересовался Дик.
— Вы знаете… я как-то не успела заметить за ним ничего необычного, — Цецилия развела руками. — А вообще какую организацию вы представляете?
— Перед вами суд совести, мадам.
— Занятно… Ну, так что вы хотели узнать? Кажется, я ответила на все достаточно ясно.
«А бабенка — стервочка, — сделал для себя вывод Дик. — Что и не удивительно…» — Ладно, мадам Лейнарди… Вы знаете о том, что у Компании есть военные лаборатории?
— А у какой крупной компании их сегодня нет?
— И вы одобряете это?
— Знаете, меня они не интересуют. Честное слово, я бы предпочла, чтобы меня распрашивали о парфюмерии, косметике или, на худой конец, о ювелирном деле. — Цецилия все сильнее включалась в игру. Даже если бы она захотела сейчас остановиться, ей вряд ли бы это удалось.
— И вы не знаете, что ваш муж — убийца?
— При мне ничего подобного не происходило… Дорогой, кого это ты убил? — воркующим голоском обратилась она к Главе Компании.
Тьюпи негромко засопел — начинали сбываться наихудшие его опасения. Щеки Синтии запылали.
— Цецилия… — болезненно поморщился Лейнарди, — ну что вы…
Гримаса заменила недосказанные слова.
— Дик… — негромко позвал Тьюпи, — закругляйся с ней. Ты что, не видишь, с кем имеешь дело?
— Что это значит, молодой человек? — изобразила возмущение Цецилия. — Я должна понимать это как оскорбление, да?
— У меня больше нет вопросов к свидетелю, — спохватился Дик, но было уже поздно.
Цецилия вскочила с места, упираясь в бока.
— И это вы называете судом? Сперва вы держите меня взаперти, затем задаете дурацкие вопросы… Да знаете, кто вы? Вы — комедианты. Паршивые, третьеразрядные комедианты, вот!
— Рикки, уведи ее!
— Пойдемте, мадам!
— Нет, я желаю говорить! — она открыла рот, чтобы выпалить какое-нибудь оскорбление, — и вдруг заметила автоматическую винтовку.
— Ну, говори. Быстро! — рыкнул Дик, совершенно выбитый из колеи этой нелепой сценой.
— Да нет, ничего, — не отрывая взгляда от винтовки, сникла Цецилия. — Я согласна уйти.
Иногда бывает трудно понять, что люди не шутят. Цецилии и в самом деле захотелось поскорее оказаться в более безопасном месте — пусть в доме, под замком, — но не рядом с вооруженными сумасшедшими! Со смертью лучше не играть.
Когда Цецилия покинула площадку, все снова замолчали.
— Черт побери! — первым нарушил паузу Кейн. — Я просто не в состоянии продолжать после этого концерта! Какого черта вы ее приволокли?
— М-да… ситуация… — Дик потряс головой. — Вот что, Тьюпи, давай объявим перерыв — минут на пять… Кофе выпьем, что ли, а потом пусть уже выступает этот… адвокат.
63
Убедившись, что в здании никого не осталось, Главный позволил своим братьям отдохнуть и подкрепиться. Сам он не был голоден — на сегодняшний день ему вполне хватило двух человек. Правда, у Главного двуногих был не слишком приятный запах и привкус, но это было уже мелочью. Зато его клетки должны были слиться с его собственными, а вместе с ними — как сильно надеялся монстр — пришла бы и доля опыта жизни в этом мире.