* * *
Однажды блаженная, зайдя в гости к купчихе Крапивиной, беседовала с хозяйкой и принимала от нее угощения. Жалея молодую купчиху, столь радушно ее принимавшую, и предвидя близкую смерть последней, Ксения пожелала сказать ей о необходимости должного христианского приготовления к смерти. Посему, входя, она во всеуслышание сказала между прочим: «Вот зелена крапива, а скоро-скоро завянет». Все слышавшие это гости Крапивиной не придали словам Ксении должного внимания, однако позднее, после внезапной скоропостижной смерти молодой купчихи, вспомнили эти слова и весьма были поражены.
* * *
В другой раз приходит Ксения к Параскеве Антоновой, которой она раньше подарила дом свой, и говорит ей: «Вот ты тут сидишь да чулки штопаешь и не знаешь, что тебе Бог сына послал! Иди скорее на Смоленское кладбище!»
Антонова, с молодых годов хорошо знакомая с блаженной, отлично знала, что с уст Ксении никогда не сходит слово неправды, а потому и теперь, несмотря на странность ее слов, тотчас же поверила, что, должно быть, действительно что-нибудь случилось особенное, и поспешно побежала на Смоленское кладбище.
На одной из улиц Васильевского острова, вблизи Смоленского кладбища Антонова увидела большую толпу народа. Влекомая любопытством, Антонова подошла к толпе и постаралась разузнать, что тут случилось.
Оказалось, что какой-то извозчик сбил с ног беременную женщину, которая тут же на улице разрешилась от бремени мальчиком, а сама немедленно скончалась. Сжалившись над ребенком, Параскева Антонова тотчас же взяла ребенка к себе. Узнать, кто была его умершая мать, кто был его отец, несмотря на усиленные старания как Петербургской полиции, так и самой Антоновой, не удалось. Она дала ему прекрасное образование и воспитание. Впоследствии он сделался видным чиновником и до самой смерти берег и покоил свою приемную мать, будучи для нее самым почтительным и горячо любящим сыном. С глубоким благоговением относился он также к памяти рабы Божией блаженной Ксении, которая так много добра оказала его приемной матери и такое участие приняла в судьбе его, едва родившегося и уже оставшегося полным сиротой ребенка.
* * *
Недалеко от часовни рабы Божией Ксении находится могила Е. Д. Гайдуковой, скончавшейся в 1827 году. Она принадлежала к числу тех лиц, которых любила и иногда посещала раба Божия Ксения. Однажды зашла к ней блж. Ксения в предобеденное время. Обрадованная ее приходом, Евдокия Денисьевна тотчас же поспешила накрыть стол, усадила Ксению и стала угощать ее чем Бог послал. Кончился обед. Евдокия Денисьевна стала благодарить Ксению за ее посещение и извиняться за плохое угощение.
«Не взыщи, — говорила она, — голубчик, Андрей Федорович, больше мне угостить тебя нечем, ничего сегодня не готовила».
«Спасибо, матушка, спасибо за твое угощение, — ответила Ксения, — только лукавить-то зачем? Ведь побоялась же ты дать мне уточки!»
Сильно сконфузилась Евдокия Денисьевна; в печи у нее действительно была жареная утка, которую она приберегла для отсутствующего мужа. Тотчас же бросилась Евдокия Денисьевна к печке и стала вынимать оттуда утку. Но Ксения тотчас же остановила ее: «Нет, нет, что ты! Не надо, не надо, я не хочу утки. Ведь я знаю, что радехонька меня всем угостить, да боишься своей кобыльей головы. Зачем же его сердить?»
Кобыльей головой Ксения называла мужа Евдокии Денисьевны, которого очень не любила за его пьянство, грубый характер и за скверную ругань в пьяном виде.
* * *
В числе знакомых рабы Божией Ксении, к которым она иногда наведывалась, принадлежало также семейство Голубевых, состоявшее из матери-вдовы и 17-летней красавицы дочки. Ксения очень любила эту девушку за ее кроткий тихий нрав и доброе сердце. Однажды заходит к ним в гости Ксения. Мать и дочь сидели за столом и готовили кофе. «Эх, красавица, — сказала Ксения, обращаясь к девушке, — ты вот тут кофе варишь, а муж твой жену хоронит на Охте. Беги скорее туда!» «Как так?! — отвечала девушка. — У меня не только мужа, но и жениха-то нет. А тут какой-то мой муж да еще жену хоронит?» — «Иди», — сердито отвечала Ксения, не любившая каких-либо возражений.
Голубевы, хорошо знавшие, что Ксения никогда не говорит чего-либо напрасно, и, почитая ее за угодницу Божию, тотчас же послушались приказания блаженной и отправились на Охту. Здесь они увидели, что к кладбищу направляется похоронная процессия.