« Посмотрели люди на мышиный трупик в масле и решили, что та до последнего боролась за жизнь, даже взбила из сливок масло, но сил выбраться уже не хватило... Так и получается, что герой-не герой если при выполнении подвига получилось выжить. Все лавры красиво погибшим...»
Повисло грустное молчание.
Ориса возможно думала о причинах толкающих студентов молчать, я же не знала, что сказать, поэтому размышляла о мышах. Проблемы студентов волновали мало, в основном потому, что прежде чем что-либо думать о подростковой жестокости среди местных, мне просто хотелось узнать как называется к примеру этот город, море на котором он стоит, страна, планета? Какой здесь климат, распространенные болезни, продолжительность жизни, ведутся ли войны, какие есть профессии, общий уровень развития цивилизации, политический строй...
Подумав, спросила не то что хотелось, а нужное.
« В детстве всегда так было, каша вместо сладкого.»
— Как долго мне в этом еще плавать? Когда ждать результат и есть ли противопоказания? Например - не бегать в ближайшие дни, пить побольше?
— Побудь еще немного. Отеки на лице почти сошли. Потом делай все то же, что и остальные. — Рассеянно ответила Ориса. — Я должна отойти ненадолго, скоро вернусь. Поплавай в хали до моего возвращения, если сможешь заставить себя сделать еще пару глотков, будет замечательно.
— Уже наверное слишком поздно спрашивать, но все-же. А в этом бассейне в среднем сколько людей в день плавает, лечиться... моется.. то есть раны промывает...прежде чем жидкость меняют на новую?
Ориса на секунду замерла непонимающе хлопая ресницами, потом залилась звонким смехом. Хохотала она от души, до слез, в то время как мне было не до веселья, впечатлительный желудок протестовал.
— Однодневка, ты бы свое лицо сейчас видел. Уф-уф... Давно так не смеялась. В боку колет. Уф... — Сделав глубокий вдох-выдох, пожилая целительница смогла успокоиться и уже привычным, серьезным голосом, стала отвечать, на вопрос интересовавший меня почти на уровне “жизни или тесных объятий с унитазом”. — После каждого использования, хали пропускают через специальные фильтры. Очищают от возможных примесей, восстанавливают магически...— Ориса резко замолчала, растерянно почесала кончик носа, подыскивая в уме более простую форму для ответа. — Возвращают все как было. — Гордая собой она перестала мучить нос и ... снова сорвалась на технические подробности процесса. В ней чувствовался фанат своего дела. — Вечно очищать хали нельзя, даже подпитка магией не спасает. Пока энергия в ней остановлена артефактами Совершенных, в твердом состоянии хранить можно хоть стоциклами. Но каждый раз во время сеансов лечения, хали постепенно скисает, споры прорастают. Поэтому раз в месяц, хали полностью меняют. Старую пускают на красители для ткани, пропитывают бинты, удобрения для цветов... Ох, дружба медузы. Однодневка, давай договоримся, никаких вопросов? Ты молча долечиваешься, а затем идешь кормить мальчика и мы в расчете. Рассказывать про работу я могу конечно долго, а толку? Ты скоро исчезнешь, а я опять время впустую потеряю. Это уже не в первый раз. Вначале долгие разговоры о мире, обычаях, законах. А потом снова пустота. Ты как бочка без дна, наполнять можно бесконечно. Да и не нужны тебе все эти знания.
Ориса крутанулась на пятках, засунув руки в карманы широких штанов, твердым шагом направилась прочь.
Только сейчас я отметила, что у нее, Жаклин и Кермита вышивки на одежде были выполнены одинаковыми красными нитками. Что было изображено на одежде Жаклин и Кермита я уже не могла вспомнить, но вроде у всех троих узоры сильно отличались. Ориса неожиданно красовалась в узорах в виде язычков пламени.
— Скоро вернусь. Еще раз, постарайся себя заставить сделать еще глотков, пока есть такая возможность, лишним не будет. Хали сложно варить. С простыми травмами студентов сюда не пускают. Тебя по хорошему, тоже нужно было в один из укрепляющих цилиндров кинуть — они запускают ускоренную регенерацию тканей в организме. Несколько дней в постели и к моменту пробуждения все гематомы и синяки сойдут.
Перед тем как выйти из залы в коридор, откуда мы пришли, Ориса обернулась, разводя руками в стороны, простой жест получился почти беспомощным, признанием в собственном бессилии. Пожилая женщина говорила на полутонах, но в пустой зале с помпезно высокими потолками, эхо бережно подхватывало и самые тихие из слов, не теряя четкости даже у застенчиво шипящих согласных. Замечательная акустика для музыкальных концертов живой музыки, ужасное место, чтобы тихо шептать друг другу секреты.