3. Простые правила
примечание:
Мысли персонажа выделены курсивом.
Прямая речь выделена жирным.
***
Если мерить время стрелками часов, их по военному четким шагом, то оно представлялось чем то стабильным. Костный каркас, поверх плотно обернутый мягкой плотью, событиями составляющими нашу жизнь. Но на деле, как переполненные вагоны метро при должном старании спешащих на работу людей, растягивались словно резиновые, вмещая все новых и новых пассажиров, так и бег времени был совсем не так однозначен.
Несколько часов могло пролететь почти незаметно, за “десять минут” , стоит лишь найти нечто чрезвычайно интересное. Или наоборот пытка скукой в очереди или ожидание транспорта, превращает десять минут в час.
И невозможно узнать в этой какофонии, тот механический, выверенный ход стрелок на циферблате часов.
Ориса пообещала скоро вернуться.
“Скоро” это когда десять минут, полчаса максимум?
Возможно Ориса была честна и для нее время в заботах пролетело как пять минут. Но это “короткое” время, для меня стало длинной чередой ярких событий.
Я успела заставить себя выпить местного лекарства, красной слизи с нейтральным названием “Хали”. Пострадать, какая же это гадость. Подумать о себе и почти рухнуть в бездну излишне гостеприимной депрессии. Испугалась до крика увидев сросшихся телами сестер, которые несмотря на тяжелый характер, проявили больше участия к моей судьбе, чем все прочие. В итоге, охваченная угрызениями совести перед ними, за свой позорный испуг, я стала легкой добычей. На любой их вопрос отвечала искренне, старалась дать наиболее подробный ответ.
Чувство вины один из сильнейших рычагов для манипулированием человеком, но насколько он эффективен на самом деле, осознала только сейчас, уже после ухода сестер, снова оставшись одна в своем красном бассейне.
Как так получилось, что думая о том, сколько сестрам пришлось перенести издевательств из-за своей внешности, а тут еще нервная я, ору без причины и смысла....в итоге я рассказала им почти все? Начиная от жалоб целителей, что у них просто нет доказательств против некого Аморета и заканчивая тем, в каком направлении уходили Жаклин и Кермит, когда я их в последний раз видела. И про то, что Могару действительно была нужна помощь целителей. Парень был предлогом сбежать от сестер, но не выдумкой.
И теперь, оставшись в одиночестве, задним числом отметила, что сестры так и не спросили, как так получилось, что меня и Могара пришлось лечить. Их не интересовали “несчастные случаи” среди студентов.
Неприятное послевкусие от разговора, как от местного лекарства, де давало покоя. Но я точно знала, что обязательно пойду на их вечерние занятия. Какими бы ни были характер и поступки Виолет и Флоренц, в моих глазах у них было почти железобетонное алиби - зеркало. Достаточно лишь посмотреть на их сросшиеся в единое целое тела, чтобы простить почти все. Но, что еще важнее, возможно из-за собственного физического уродства, сестры стали первыми кто готов был готов тратить на меня свое драгоценное время. «Возможно не без личной выгоды, знать бы еще в чем она. »
К возвращению Орисы, я успела обдумать все это и еще немного.
Например поразмышлять о температуре Хали.
У меня появилось стойкая гипотеза, что красная слизь не была рассчитана для столь долгого в ней пребывания. Едва-едва теплая вначале, сейчас эта жижа ощущалась раздражающе холодной.