Галлюцинация как чудо.
Никто не продавал душу за облака и пурпур заката. Но если это небо другого, выдуманного мира, то можно и подумать.
Удивительно, но страха почти не было, как и желания разобраться, откуда такие галлюцинации. Я просто хотела остаться в их власти как можно дольше. Пусть я потеряла сознание, и теперь моя бессознательная тушка оседает на грязный пол, порядком пугая всех вокруг. Здоровые люди без причины в обмороки не падают, удивительно реалистичные картинки приходят тоже не просто так. Но какой смысл об этом думать сейчас, когда это уже случилось? Отправить беспокойством момент незапланированного волшебства? Нет, только не сейчас, когда порыв ветра принес аромат моря.
Остро-сладкое предвкушение, бешеный стук сердца и бесшабашный адреналин огнем опаляющий вены.
«Я смогла, сбежала. Мой личный вариант телепорта» — сложно сказать сколько времени любовалась небом. Несколько секунд или часов? Время совершенно не ощущалось. Но неожиданно обзор загородило лицо парня. В отличие от студента из метро, он хорошо высыпался и регулярно питаясь здоровой пищей. Никаких следов усталости, чистая кожа. Белая рубашка причудливо расшитая черными нитками, с распахнутым воротом, красиво подчеркивала ровный золотистый загар. Широкие скулы, густые ресницы. Черные волосы отливающие ультрамарином как у цыган, собраны в нарочито неряшливый пучок на затылке. Шею охватывает тонкий плетеный ремешок из черных нитей, на котором раскачиваеться кулон в виде стеклянной монетки. Парень явно постарался, чтобы выглядеть небрежно-дорого. Наверное в другой ситуации его можно было назвать притягательно красивым, но сейчас общее впечатление портила злая гримаса безнадежно уродующая черты лица. Жадно блестящие черные глаза психа, как те массивные золотые пуговицы со стразами, на дешевом пальто с леопардовым паттерном, только усиливали общее неприятное впечатление
« Иллюзия или нет, но лучше быть от него подальше. » - Попытка отодвинуться, не принесла результатов, но обрушилась на голову множеством неприятных фактов. Парень закрывал собой весь обзор не просто так, а сидя на моем животе, широко расставив ноги по обе стороны, и ничего сексуального в этом к сожалению не было. Полностью одетый, он давил всем своим немаленьким весом, попытка бегства по тихому, провалилась на еще на моменте анализа ситуации. А стоило запоздало прислушаться к своему телу, как словно рухнула невидимая стена и в почти идеалистическую картинку заката у моря, вторглась БОЛЬ. Вместо легкого ушиба в районе ключицы, куда недавно попали локтем, теперь болело почти все тело. Огнем горит щека, ноет левое плечо, бока, противно ноют стертые запястья.
Приоткрыла рот, так толком не решив, в какие каких выражениях предложить незнакомому парню слезть с меня. Литературно или доходчиво?
- Может ты пересядешь? В тебе веса... — оборвала себя на полуслове, почувствовав на щеке, что и так горела словно после хлесткого удара, прохладное прикосновение его руки. Мимолетное удовольствие, сменилось новой болью. Грубо вдавливая пальцы в кожу, он медленно провел пятерней от скулы до приоткрытого рта, пошло ущипнул за нижнюю губу, оттягивая. От его пристального взгляда, по спине побежали мурашки. Парень пугал по настоящему.
Мысли сказали в голове, с истеричной поспешностью, черным юмором пытаясь задавить разрастающийся в груди ужас. — «А вот это уже серьезно. Бытность куклы которую с энтузиазмом щиплют и мнут, еще не снилась. Колоритно подсознание трактует деспотичность начальства. Яркий типаж получился. Запоминающийся. Пробирающий до дрожи, особенно его взгляд. Да, работу лучше сменить.»
Дернула головой, пытаясь сбросить чужую руку, без толку. Не до конца понимая, что происходит, попробовала перекатиться на бок, возможно так смогу освободиться от сидящего на мне парня, но резкий, без замаха, удар кулаком куда-то под ребра, стал полной неожиданностью. Спазмом прошившил тело до кончиков пальцев на ногах. Закричала, паникующим ужом извиваясь под сидящим на мне парне. Ему пришлось ударить еще несколько раз, сильнее, прежде чем до меня дошло, покорно затихнуть под ним, всхлипывая от боли и обиды. Слезы застилали глаза, волшебное небо стало не более чем пурпурной рамочкой для темного силуэта.