Из-за грозы, небо было надежно укутано в плотное одеяло облаков, единственным источником света был только сам город и почти отгремевшая гроза на горизонте.
Мрачной тушью, соленые воды сливались с тьмой небосклона. В эту минуту хорошо понимала Доминика, в его нежелании плавать, тут легко перепутать в каком направлении стоит плыть. Вперед? Вверх? Или вниз? Никакой веры глазам.
Футуристическим штрих кодом, несущие ровные колонны разлиновали свободное пространство, между морем и городом.
Я где-то читала, что одно время были популярны временные татуировки в виде штрих кода. Но вместо цифр, в разной толщины линиях, люди прятали простые послания вроде “ я люблю\хочу тебя” или “ ненавижу резиновых уточек!” . Все это можно было прочесть, стоило лишь поднести машинку для считывания штрих кода, к татуировке.
Колонны вдалеке были тонкими линиями, вблизи неохватно толстыми...В эту минуту я вспомнила все это и искренне пожалела, что нет фотоаппарата для ночной съемки и подобной машинки. Было бы забавно, какую ерунду-послание скрывает рандомное расположение колонн?
Доминик, мужчина что называл сам себя “ Ее Руки” спускался все ниже, и теперь, глядя в ночных сумерках ему за спину, я отчетливо различала две прозрачные огромные руки которые начинались из его лопаток, почти как крылья ангелов или демонов. Только это было не то не другое. Нет перьев или кожистых перепонок. Только руки сотканные из света, почти привычной, правильной формы. Длинные пальцы, трепетали как маховые перья на слабом ветру.
« Нечто подобное уже видела, всего на одну секунду, в госпитале, когда Жаклин и Ориса колдовали над лежащим сладким мальчиком - садистом»
Повернув голову, отметила, впереди площадку, на которой стояло несколько пустых скамеек. Скамейки светились тем же ровным, не раздражающим глаза, сине-зеленым светом, что и дороги-паутинки.
На площадке Доминик, опустил меня на ноги, сам с наслаждением разминая уже вторую уставшую конечность. Гримаса боли не укрылась от меня.
Напомнив себе еще раз, что это был его выбор, забралась на скамейку по с ногами, по турецки.
« Он был прав предложив спуститься вниз..» — Увиденное являлось слишком величественным, что бы и дальше наивно цепляться за мысли о галлюцинациях, метро и мое теле безответственно растянувшимся на грязном полу без сознания.
— Почему я не могу прочесть не один из символов? — голос Эн, к которому уже успела привыкнуть, теперь снова звучал как чужой. Сипло, сдавленно, рванно.
Доминик сел рядом со мной, наклонившись вперед корпусом, уперся локтями в ноги, лениво подперев ладонями голову.
— Неправильно. Скорее, почему ты понимаешь наш разговорный язык. За ушами, и под нижней челюстью, есть шрамы. Поспешно пробежавшись подушечками пальцев по голой коже за ушными раковинами, действительно обнаружила две линии.
Под растеряв энтузиазм, боязливо-неохотно, задрала голову проверяя уже на шее. Под челюстью была нашлась третья длинная линия, как от ножа.
« Когда тебе на шее вырезают вторую “улыбку”, разве есть шанс выжить? »
— что ЭТО?
— Следы от операции по вживлению распознавателя речи и вербального адаптера. Такие шрамы есть у всех Айнов, да и Оберов уже тоже. Шрамы почти не видно, только на ощупь, если знаешь где искать. В Сердцевину съезжаются люди со всего мира, десятки разных языков и диких диалектов. Но в отличии от нищих Тифов у которых нет иного выбора кроме упорно учить новые языки, Айны и состоятельные Оберы идут на подобную операцию. Для глаз универсальный переводчик создать еще не удалось.
Ничего не ответив, гладила едва различимый шрам под челюстью. Снова и снова подушечки пальцев четко вычленяли уплотнение на нежной коже, длинную линию на горле.
« Начался дождь? »
Первые капли побежали по щекам.
В голове было пусто и тихо как проблематика морального выбора на пасторальных пейзажах и тем парадоксальнее осознать, что скупые облака безразлично плывут дальше и на лице лишь твои собственные слезы.
В замешательстве растерла влагу ладонями, не могла взять в толк почему именно сейчас? Не на крыше или приемной госпиталя? Где логика?
« Красивый вид на город, снизу вверх, удобные лавочки, море до горизонта исчерченное штрих кодом колонн и тут я захлебываюсь рыданиями, да что со мной не так!? »
Раскачивалась на месте, до боли закусила указательный палец, но заглушить чувства никак не получалось. Непонятная паника накатывала волнами, а сердце болезненно билось всполошенной птицей, грозясь переломать крылья о тесную клетку ребер.