- Конечно вижу! Я знаю всё это, знаю, Филипп.
Она не нашлась что сказать и заплакала.
Филипп обнял жену за плечи и положил её прелестную головку себе на грудь.
Так они и лежали молча обнявшись, двое самых счастливых людей в королевстве, которые бывают, когда муж влюблён в свою жену, а жена в своего мужа; и двое самых несчастных, которыми бывают особы королевских кровей несущие долг перед государством. И с этим долгом они расплатятся лишь после своей смерти.
Глава 4. Дворцовое празднество
24 февраля 1500 года, Гент, Фландрия. Дворец Принзенхоф.
Это был чудесный бал, который давали без повода. Начиная с прошлого года, балы без повода в Призенхофе давали постоянно.
Филипп был изрядно пьян и танцевал с очередной дворцовой служанкой.
Хуана сидела в высоком дубовом кресле и не отводила глаз от мужа. Она чувствовала себя уставшей и находилась на девятом месяце беременности. Это была её вторая беременность, на которую Хуана возлагала большие надежды и с нетерпением ждала появления на свет младенца. Но сейчас женщина чувствовала себя несчастной и самое страшное - преданной. Предателем был Филипп.
Когда Филипп приобнял девушку, с которой до этого так увлечённо танцевал, это было уже слишком. Гувернантки повернули головы в сторону Хуаны, беспокоясь за предстоящие роды, которые могли осложниться из-за неврозности матери. Девушка, танцевавшая с Филиппом, поймала на себе пронзительный взгляд Хуаны и остановилась. Очевидно, бедной служанке уже не хотелось танцевать, но и не танцевать с герцогом Бургундии было невозможно.
Пьяный, еле стоящий на ногах герцог, повернулся и тоже посмотрел на жену. В этот момент Хуана пыталась разгадать его взгляд, обращённый не то к ней, не то сквозь неё.
Он меня ненавидит, думала Хуана, или хочет вызвать ревность?
Она так и не смогла разгадать о чём в этот момент думает её муж, но в глазах Филиппа было несомненно одно: безграничная грусть, которая бывает у тех, кто громко смеётся, много шутит и беспричинно пьёт.
Филипп ничего не сказал, лишь галантно усадил служанку на место и вывел в центр зала очередную бургундскую красавицу. Хуана была в бешенстве и сжала кружевной платок, который лежал у неё на коленях с такой силой, что ногти вонзились глубоко в ладонь. Придворная гувернантка, стоявшая у герцогини за спиной, ласково положила свою руку ей на плечо.
- Не хотите ли выйти на свежий воздух, ваше высочество? - спросила придворная гувернантка.
Но Хуана ничего не ответила и продолжала наблюдать за жестоким театром, который устраивал перед ней её муж.
«Что стало с нами, любимый? - спрашивала себя Хуана, - как скоротечно было наше счастье, Филипп! Как быстро мы забыли друг друга. Разве дочь короля Испанского плохо служила тебе, Господи, за что ты наказываешь меня? Ответь мне, Господь, не молчи!»
Предаваясь невесёлым мыслям, Хуана вдруг почувствовала резкую боль внизу живота и вскрикнула. Гувернантки тут же окружили её, музыканты прекратили играть. Герцогиня корчилась от боли, пытаясь встать. Она искала глазами мужа, чтобы взять его за руку, но перед ней поплыли жёлтые круги и Хуана больше не разбирала лиц. Начались родовые схватки. Эти роды будут для Хуаны долгими, очень тяжёлыми и невероятно болезненными.
Глава 5. Карл
Слуги перенесли Хуану из банкетного зала в спальню. Филипп, видя как уносят жену, сначала было двинулся за ней следом, но через пару минут передумал, так и оставшись стоять посреди зала.
Повисла напряжённая тишина, но никто из гостей не посмел нарушить её.
Несколько минут спустя, Филипп стал оглядываться по сторонам каким-то безумным взглядом, как будто не очень понимал происходящее.
- Играйте! - громко и пренебрежительно сказал он музыкантам.
Гости так и остались стоять, неподвижные словно римские статуи.
- Танцуйте же! - крикнул Филипп пьяным низким голосом.
Все разбрелись по парам и продолжили веселье.
Непомня себя, Филипп пил и веселился до самого утра, пока не свалился с ног. С банкетного пола его подобрали слуги и отнесли в одну из дальних спален. На этом, к всеобщей молчаливой радости гостей, бал был окончен.
Тем временем, после продолжительных и тяжёлых родов, Хуана родила мальчика. Это был чудесный мальчик с глубокими карими глазами матери и строгим носом, доставшемся ему от отца. Мальчика назвали Карл. Он был плотного телосложения и совсем не плакал, чем с первых минут жизни выдал свой сильный характер.
Хуана, потерявшая все силы, беспокойно спала, когда Филипп вошёл в её покои.
Она услышала его тяжёлые шаги и протянула навстречу ему руку.
Филипп подошёл к жене, поцеловал её лоб и, так и не взяв её за руку, сказал:
- Благодарю вас, мадам.
Затем он подошёл к колыбельке, стоявшей в углу комнаты и стал рассматривать сына.
Хуана так и осталась лежать с приподнятой в воздухе рукой, которая позже бессильно рухнула на кровать. Слёзы душили её, но она говорила себе, что это только усталость.
Ведь он здесь, говорила себе Хуана, Филипп пришёл ко мне. Он так мечтал о сыне и вот теперь я родила ему сына. Теперь всё будет хорошо, у нас всё будет хорошо.
Она повторяла последнюю фразу словно молитву, снова и снова, пока не услышала как дверь спальни громко хлопнула и тяжёлые шаги стали удаляться.
В комнату тут же вошла дворцовая гувернантка.
- Он не любит меня, - сказала Хуана с отчаяньем кому-то невидимому, смотря вглубь комнаты.
Гувернантка подошла к кровати, осторожно села на самый её край и стала гладить Хуану по волосам. Затем она сказала:
- Это неправда, ваше высочество, он любит вас. Дайте ему немного времени.
Глава 6. Одинокая герцогиня
Хуана сидела в тёмной комнате освещённой двумя догорающими свечами. Она была неподвижна и о чём-то думала. Её густые каштановые волосы беспорядочно спадали по плечам, доходя до самого пола; длинные, слегка вьющиеся и непослушные локоны, которые так любил Филипп. По крайней мере, так он сказал.
- Бог послал мне красавицу жену, - сказал Филипп, стоя у алтаря в час их венчания, - разве мог я мечтать о большем?
Потом он наклонился к самому её уху и прошептал:
- Твои шёлковые локоны сводят меня с ума. Твоя грудь не даёт мне покоя с той минуты, когда мой взгляд впервые коснулся её. Что скажешь, если мы сбежим со свадебного банкета прямо в спальню?
Хуана была смущена и безумно влюблена в этого наглеца, который шептал ей непристойности стоя перед распятием божьим. Юная девушка, воспитаная в строгих нравах католической Испании, никогда не стоявшая так близко к мужчине и тем более, никогда не остававшаяся с мужчиной наедине, быстро потеряла голову слушая герцога. Со временем, её чувства к мужу только усиливались и она давала им волю, ведь в Хуане текла кровь испанских королей.
И вот сейчас она сидит в тёмной комнате и смотрит как лунный свет ложится на мягкие покрывала, которыми застелена огромная дубовая кровать. Теперь Хуана спит здесь одна. Вот уже год, после рождения второго ребёнка, она спит одна. И ест одна. Ходит на прогулку и на воскресные мессы, встречает рождество и принимает канцлеров, - всё это она делает без участия мужа.
Она сгорает от ревности, она ждёт у окна, высматривая Филиппа, точно зная, что он ей больше не принадлежит. Но кому тогда принадлежит её муж? Тайной красавице или всем женщинам королевства сразу?
Как много мы готовы заплатить, чтобы узнать правду и как часто мы жалеем узнав её! Какое страшное занятие нашла себе герцогиня Бургундская - искать фаворитку своего герцога. Как ложны бывают наши надежды, когда мы хотим вернуть то, чего больше нет. А может быть, никогда и не было?