- Мне так тяжело, Хуана, - говорил Филипп, - я устал, разве не видишь ты, как сильно я устал. Вспомни как счастливы мы были в своём дворце в Бургундии. Твоя мать сводит меня с ума! Она изводит меня, она ненавидит меня. Не далёк тот день, когда она подсыпет мне яда в еду! Я не намерен больше терпеть эти унижения, Хуана. После коронации мы возвращаемся в Бургундию. Выбирай: либо я, либо твоя мать.
С этими словами он выходил из комнаты, оставляя жену наедине с тяжёлыми мыслями.
Так повторялось изо дня в день: мать и зять вели не объявленную войну, в которой её отец Фердинанд занял нейтральную позицию, лишь взглядом сочувствуя дочери и мысленно подсчитывая дни до её коронации, ожидая, что после коронации это безумие, наконец, закончится.
Глава 10. Отец и дочь
Король Фердинанд и его дочь Хуана сидели в высоких креслах у камина. Фердинанд читал:
"...Жизнь моя! Будет счастливой любовь наша, так ты сказала,
Будем друг другу верны и не узнаем разлук!
Боги великие! Сделайте так, чтоб она не солгала!"
- Чтоб она не солгала. - Повторила Хуана. - Как прав был Катулл, написав это!
Отец закрыл книгу и откинулся на спинку стула. Какое-то время они молчали, наблюдая как тлеет пламя в камине. Потом Фердинанд сказал:
- Когда мне нужно говорить перед толпой, пусть даже это и разъерённая гневом толпа, у меня нет страха. Когда послы жаждут ответов, а военноначальники требуют незамедлительных приказов, я всегда знаю, что предпринять. Но когда ты, Хуана, нуждаешься в моём совете, мне страшно и я растерян. Я не знаю, что мне нужно сделать. Когда мы не знаем как поступить, мы говорим: "Следуй своему сердцу, оно не обманет". Но ведь правда в том, что в самые трудные минуты жизни сердце так сильно болит, что от оно не в силах говорить. С нами говорит наша боль, а это страшный советчик. Вот и сейчас моя боль говорит мне чтобы я просил тебя остаться, потому что разлука с тобой делает меня слабым и немощным. Но ведь правда в том, что ты больше не принадлежишь жизни своих родителей, ты принадлежишь своей собственной семье. Поэтому заботься о своей жизни, а мы с матерью будем заботиться о своей. Прислушивайся к советам матери, но не следуй им. Иначе твоя жизнь станет отражением жизни твоей матери.
- Правильно ли я тебя поняла, отец, - спросила Хуана, - мне следует вернуться в Бургундию?
- Да. - кивнул Фердинанд. - Твой муж и дети требует твоего внимания. И чем раньше ты вернёшься в Бургундию, тем спокойнее будет для тебя самой. Ведь Изабелла следит за каждым шагом твоего мужа и это ничем хорошим не кончится.
- Мать хочет чтобы я дожидалась своей коронации здесь, в Кастилии, - тяжело вздохнув, сказала Хуана.
- Но ты же знаешь, что коронация наступит не раньше, чем через год. Траур по Мигелю не будет отменён.
- Ты не отменишь его? - спросила Хуана.
- Нет, - сказал Фердинанд. - Так будет лучше для всех нас. Изабелла немного успокоится, а у тебя будет время заняться своей семьёй. Так будет лучше для тебя, Хуана.
- Спасибо, отец, - с чувством благодарности сказала Хуана. - Я люблю тебя больше всех на свете!
- Я тоже люблю тебя, дочь, - сказал Фердинанд и нежно взял её за руку.
Хуана видела, как старый король быстрым движением руки смахнул навернувшиеся на его глаза слёзы и мысленно поблагодарила господа за то, что он послал ей такого доброго и любящего отца.
Глава 11. Прощание
- Ты никуда не поедешь! - повысив голос, сказала Изабелла.
- Мама, - бессильно сказала Хуана, - ты не смеешь меня задерживать!
- Я знаю, что раз ты решила, то всё же уедешь. Но как мать может спокойно смотреть на то, как собственная дочь губит себя? Там, в Бургундии, ты будешь беззащитна. Я прекрасно вижу, что тебе одной приходится управляться в Бургундии, пока твой муж кутит по местным тавернам. А потом, при первом же удобном случае, Филипп погубит тебя!
- Даже если так, то ты погубишь меня первой, мама, - сказала Хуана обречённо, не в силах продолжать этот разговор.
Изабелла замолчала, пытаясь подобрать слова. Но гнев и отчаянье не позволяли ей последовательно мыслить.
Хуана усталыми глазами смотрела на мать, а потом подошла к окну и отвернулась. Ей хотелось как можно скорее закончить неприятный разговор. И Хуана стала демонстративно увлечённо рассматривать пейзаж за окном.
Изабелла стояла посреди комнаты и отчаянно цеплялась за последнюю надежду, которая всё отчётливее превращалась в слёзы на её щеках.
- Хуана, - дрожащим голосом сказала Изабелла, - настанет тот день, когда ты поймёшь что не было в твоей жизни никого, кто любил бы тебя больше матери. Я только надеюсь, что этот день настанет тогда, когда всё ещё можно будет исправить.
Изабелла нащупала под своим корсетом маленький крестик висевший у неё на груди. Она осторожно сняла его с шеи и положила на комод у дверей комнаты.
-Дочь, - сказала сдержанно Изабелла, - возьми этот крест как память обо мне. Пусть он защитит тебя, потому что я не в силах защитить тебя сама.
Хуана повернулась к матери и кинула беглый взгляд на то место, куда она положила крест с испанским барочным узором и красным рубином в центре.
Господи, думала Хуана, неужели она не видит как рушится моя жизнь здесь, в Кастилии. Неужели она не видит, что её слова ранят меня в самое сердце. Но я прощаю тебя, мама, мысленно сказала ей Хуана. Ты не можешь принять то, что тебе не подвластно, я прощаю тебя.
А вслух Хуана сказала:
- Благодарю, мама. Я сохраню этот крест. Бог хранит тебя.
Изабелла молча кивнула и вышла из комнаты.
Следующим утром экипаж Хуаны и Филиппа был готов к отъезду.
Стоя у кареты Изабелла холодно прощалась с дочерью. Отец же, любяще обнимал Хуану и просил Филиппа иногда навещать их в Кастилии. Филипп, впервые за всё это время, искренне обнял Фердинанда и поблагодарил его от всего сердца.
- Мы будем рады и вашему визиту в Бургундию, ваше величество, - сказал Филипп Фердинанду.
И наклонившись к самому его уху, добавил:
- Благодарю вас за то, что дали мне ещё один шанс. Я раскаиваюсь в том, что совершил. Но клянусь вам, с этого момента я приложу все свои силы чтобы сделать Хуану счастливой.
- Не сомневаюсь, мой друг, не сомневаюсь, - ласково сказал Фердинанд.
- Всего хорошего, мадам, - низко поклонившись, сказал Филипп Изабелле.
Изабелла холодно посмотрела на зятя и протянула ему свою руку на прощанье. Встретившись с Филиппом глазами, она негромко сказала:
- Я хочу чтобы ты знал, что я осведомлена о каждом твоём шаге. Более того, я прекрасно осведомлена обо всех твоих планах, дорогой зять.
Глава 12. В Принзенхофе
Бургундия. Дворец Принзенхоф.
На Хуане было надето шёлковое платье тёмно-синего цвета с золотого оттенка шнуровкой на корсете и таким же золотым поясом на талии. Прошла всего неделя, как они с Филиппом прибыли в Бургундию. И Хуана была безмерно рада возвращению в Принзенхоф. Она чувствовала себя умиротворенной и всё свободное время посвящала прогулкам с подрастающей Элеонорой и играм с маленьким Карлом. Дети были её счастьем которое, наконец, поселилось в этом доме.
Любовь к мужу переросла в стабильность, а дворцовые празднества в обязанность. Хуана сделала ещё несколько попыток пробудить свои былые чувства к Филиппу, но боль, которую она терпела от равнодушия мужа все последние годы, непрестанно гасила страсть этой любви.
Более того, постоянные визиты вежливости зарубежных послов к будущей королеве, позволяли Хуане забыть о том, что ещё один вечер она проведёт в одиночестве.