"Это мы уже не раз слышали, - подумал кардинал, - а дочери Изабелле уже как полгода с момента её рождения".
А вслух он сказал:
- Я надеюсь, ваши дети в прекрасном здравии?
- Благодарю вас, они быстро растут и чувствуют себя превосходно, - ответила Хуана самым добрым тоном, на который была в этот момент способна.
Но вопрос кардинала ей совсем не понравился. И она стала думать о козыре, который припрятала против Рима - об объединении с Англией.
"Генрих [Генрих VII, король Англии - прим.] готов подружиться с кем угодно против папы и Рима. - думала Хуана, - Что скажет папа, если узнает, что король Англии - друг Бургундского двора?"
Эти мысли согрели ей душу и Хуана еле сдержалась, чтобы не улыбнуться кардиналу надменной улыбкой.
- Не желаете ли поужинать с нами, ваше преосвященство? - ласково спросила Хуана, - Филипп уже отдал распоряжения чтобы подготовили ужин и для вас.
- Благодарю, - ответил задумчиво кардинал,- но я должен буду покинуть вас сегодня же вечером.
- Как жаль, - обиженным голосом сказала Хуана, хотя ответ её ничуть не расстроил, - вы ведь только этим утром приехали!
- Я ещё раз прошу прощения, но на Благовещение мне необходимо быть в Риме. Кто знает, успею ли я к празднованию: ведь из-за продолжительного дождя все дороги размыло! - И Чезаре слегка наклонил голову в знак благодарности.
- Тогда мои лучшие пожелания и лёгкой дороги вам, дорогой кардинал, - сказала Хуана.
А про себя она подумала: "Какой лжец!".
- Мои лучшие пожелания и вам, мадам, - сказал кардинал Чезаре.
А про себя он подумал: "Ей известно о наших планах. В Риме объявились предатели. Нужно как можно скорее встретиться с папой".
Глава 17. Вести из Кастилии
Спустя две недели после встречи Чезаре и Хуаны, в Бургундию прибыл гонец из Кастилии и принёс дурные известия: коронация отложена в очередной раз.
- Как они могли так со мной поступить?! - вскричала Хуана, переполненная обидой и гневом, - Мать, это моя мать всё придумала?! Ведь даже Риму будет нечего сказать, если король и королева благословят престолонаследие!
Но перепуганному гонцу больше нечего было добавить: никаких пояснений его хозяева не передали кроме того, что коронация отложена.
- Lo siento mucho, я очень сожалею... lo siento mucho! - повторяет он перепуганно.
Но Хуана словно не слышит его, откидывается на спинку кресла и погружается в свои мысли.
Молчание тянется бесконечно долго и испанский гонец вкрадчиво оборачивается на дверь, обдумывая, стоит ли ему сейчас удалиться, пока о нём не вспомнили, или продолжить так и стоять с опущенной чуть ли не до самого пола, головой?... Но тут Хуана будто вспоминает что не одна и видя его поникший испуганный вид, переполняется жалостью к королевскому гонцу.
"Мальлчик ведь ни в чём не виноват", - думает Хуана и эта мысль тревожит её подступившим к груди раскаянием. Она звонит в стоящий рядом с ней колокольчик и в зале появляется придворный слуга.
- Передай распоряжения на кухню, чтобы Эдуардо как следует накормили, - Хуана кивает в сторону юноши, - а затем покажи ему комнату, где он сможет поспать.
Придворный слуга молча кивает и тихо удаляется.
Хуана обращается к испанцу уже совсем смягчив тон:
- Как только завтра хорошо выспишься и позавтракаешь, приходи ко мне за ответом. Я дам тебе пару дукатов. - Было заметно как при этих словах молодой человек просиял, - Завтра же, ты отправишься в обратный путь и передашь мой ответ королеве.
- Si, si, - говорит он, радуясь тому, что можно уйти отсюда и поужинать, - Gracias!
Когда дверь за ним закрывается, из дальнего угла комнаты выступает тень мужчины и уверенно приближается к Хуане.
- Ах, Филипп! - горестно говорит Хуана, - Неужели мне не суждено стать королевой?
В её глазах читается отчаянье и Филипп, больше не в силах видеть страдания жены, закрывает глаза, сдерживая чувства чтобы самому не расплакаться.
Он опускается перед Хуаной на колени, берёт её руку в свои ладони и говорит:
- Ты всегда будешь моей королевой. Ты всегда будешь королевой Бургундии, даже если Испания противится этому. Но мы будем бороться за тебя, - я и бургундцы. Я всегда буду на твоей стороне, Хуана. Даже если за это сам святой папа отправит меня прямиком в ад!
Филипп говорил, переполненный разными чувствами: тревогой за жену, любовью к ней, но только не отчаянием. Он не может и не должен отчаиваться когда ей так нужна его поддержка. Он не имеет на это права. Филипп хотел сказать ей ещё что-то, но Хуана наклонилась к нему совсем близко, к самому уху и прошептала:
- Я боюсь, что у меня мало времени, Филипп. Я это чувствую. Поэтому я хочу чтобы ты знал: я простила тебя. Но как бы сильно я ни любила тебя, мой долг, как регентши и как королевы которой я обязательно стану, защищать своё королевство. Если ты предашь меня, я вынесу это. Но если ты предашь моё королевство - я убью тебя.
Филипп посмотрел на жену и улыбнулся:
- Я вижу, тебе уже лучше и ты думаешь о нашем светлом совместном будущем. - Потом он посмотрел ей в глаза и сказал: - Я сам убью себя, Хуана, если хоть когда-нибудь снова причиню тебе боль. Чувство горя не покидало меня все последние месяцы. Я думал, что потерял тебя навсегда. Мне так тебя не хватало!
- Мне тебя тоже не хватало, Филипп, - сказала Хуана и положила свою маленькую головку ему на плечо.
Оба, и Филипп, и Хуана знали, что над Бургундией нависла роковая опасность. Может быть, это и стало поводом их сближения. Может быть, это их последний шанс побыть наедине друг с другом, в мире, в котором пока ещё нет войны.
Глава 18. Пий III
Брачный союз Хуаны и Филиппа продолжал приносить плоды: в 1503 году родился их четвёртый ребёнок, которого назвали Фердинандом, в честь отца Хуаны Фердинанда Арагонского. К своему отцу Хуана питала самые тёплые чувства, которые с годами только крепчали и Фердинанд Арагонский отвечал ей тем же. А вот с матерью, Хуана практически не поддерживала никаких отношений, всё более отдаляясь от неё. На сердце у Хуаны не было обиды на мать, нет, но и каких-либо тёплых чувств к ней тоже не было. Изабелла тихо страдала, в то же время, не делая каких-либо шагов навстречу дочери; она просто смирилась со сложившейся ситуацией. Родители по-прежнему не давали своего согласия на коронацию, объясняя это тем, что Хуана пока не готова принять королевство находящееся на грани войны. Знал ли Фердинанд о разговоре, который состоялся между канцлером Рима и его женой, нам доподлинно не известно. Знал ли он о той участи, которую избрал Рим его дочери? Знал ли он о том, какую опасную игру ведёт его дочь против Рима? Эти вопросы так и останутся неразрешёнными вплоть до наших дней и историки будут продолжать ломать над ним головы. Но доподлинно известно, что Фердинанд поддерживал любое решение своей жены, было ли оно обосновано, или нет.
Как бы то ни было, в дело вмешался счастливый случай - если так можно назвать смерть папы римского Александра VI. Смерть его вызвала большой резонанс в мире, люди на улицах поздравляли друг друга со словами: "дьявол исдох" и отправлялись в ближайшую таверну, чтобы выпить рома и потанцевать. Тогда и зародилось выражение "плясать на могиле дьявола", которое так полюбилось римлянам. Вот уж и правда, - весь Рим плясал на могиле мёртвого папы!
Преемник Александра Пий III, даже запретил отпевать умершего и подумывал о том, чтобы вообще не хоронить его тело, а просто сжечь. Тело Александра так быстро разлагалось, что тут же породило массу баек и легенд. Но в последний момент, папа Пий сжалился над покойником и сделав крестное знамение, велел везти умершего прочь из города и закопать неподалёку одной деревенской церкви, название которой не разглашалось.