Все резервы сил исчерпаны, пока что фотокарточка с синей бабочкой подождет. Я спрятала ее возле сердца. Символично — она ведь ключ к возвращению человечности во мне, во всех нас.
— Конечно, Макс, конечно.
Хлоя обнимает меня, не отрываясь от руля; я устраиваю голову у нее на коленях. Мы продолжаем путь. Мы снова вместе. Мне так плохо и одновременно так хорошо! Я никому больше не могу доверять, только ей. Даже если бы она наставила на меня револьвер, я бы не испугалась.
Хлоя, когда хоть чуть-чуть наберусь сил, я тебе всю расскажу. Ты еще не подозреваешь, но у нас появился шанс. Только поймешь ли ты мой выбор? Можешь не понимать, просто прими его.
Нет, Хлоя, ты не умрешь, я не позволю. Но теперь я точно знаю — есть еще какой-то выход, иначе фото не вернулось бы ко мне через весь этот хаос. Есть еще какой-то путь. Хлоя, ты будешь страшно упрекать меня, если я сразу расскажу, что именно я задумала. А пока просто позволь мне заснуть у тебя на коленях.
========== 3. Окончательное решение ==========
Пробуждение было липким, словно патока. Я с трудом оторвала голову от коленей Хлои, потерла затекшую спину. В зеркале заднего вида я не узнала свое отражение: какая-то нежить с синими губами и фиолетовыми кругами под глазами. Красавица, нечего сказать. И на такую Уоррен позарился? Видать, в мире все совсем плохо. Хотя это так, ненужные шутки. Еще пару таких резких перемоток — и Хлое придется закапывать мой труп в песок возле обочины. Я чувствую, как резервы организма истончились, а сила болезненно циркулирует, точно вода по разваливающимся ржавым трубам. Но это того стоило — теперь со мной фотография. Все закончится сегодня, вернее, десять лет назад. Это кто как считает. Время нелинейно, оно носится по кругу, точно вихри урагана, точно незримые спирали. Пора подчинить его, я чувствую.
В душе впервые за много лет настала какая-то торжественная тишина, потому что я знаю, куда направлюсь. Лишь бы склеенные половинки не помешали мне!
— Как ты? — интересуется с участием Хлоя.
— Бывало и лучше, — отзываюсь я, не зная, как сказать о фотографии. Она все еще со мной, машинально я спрятала ее возле сердца. Пыльная истертая бумага шершаво колет кожу. Может, не стоит вообще ничего говорить? Так или иначе, я вернусь в прошлое, и это будущее сотрется. Я придумаю, как остановить Нейтана, я больше не стану прятаться. Только, Макс, прибереги пустые обещания. Говорить ты любишь и умеешь, докажи хоть что-то действием.
Внезапно на дороге возникает чья-то тень, Хлоя резко ударяет по тормозам. Меня едва спасает ремень безопасности, которым я не забываю пользоваться. Не такие теперь дороги, чтобы пренебрегать им.
Причиной едва не случившейся аварии стал какой-то бродяга. Хлоя обрушивается на него с матерной тирадой, проклиная и его, и весь мир. Хорошо ей так выплескивать стресс, вся наружу. А меня вечно грызет изнутри червь сомнений. Но сейчас не тот случай, мне показалось что-то знакомым в чертах нищего. Он выглядит совершенно безумным, уставился на нас из-за треснувших очков без стекол. У него, кажется, вообще нет губ, зато видны гнилые острые зубы. Мутант какой-то. Страшновато. И все же кого-то он нам обеим слишком напоминает.
— Джефферсон! — восклицает Хлоя, но ее голос срывается в рык. Она резко сдает назад, и я не могу ее остановить. Все равно она сделает то, что, в целом, хотим мы обе.
Джефферсон — как же я ненавижу это имя. Он подсадил Нейтана на наркотики, тот убил подругу Хлои. (Ее я уже не спасу ни в каком случае). Нейтан покорной собачонкой выполнял все указания при похищении жертв. Джефферсон — это серый кардинал всех наших бед. Так-то он вел у нас лекции по фотоискусству. Но на самом деле он просто желал быть в центре внимания, проклятый психопат. А ведь его вроде арестовали, но нынче все тюрьмы опустели, все эти изверги расползлись, точно живучие тараканы. Что ж, я даже рада, что он оказался здесь, посреди дороги, без транспорта. Но Хлоя… Она вдавливает педаль газа, пикап яростно ревет мотором, а Джефферсон пытается куда-то бежать от нас. Неужели тоже узнал? Я не мстительный человек, но если бы не эта тварь, то ничего не случилось бы, ни с Хлоей, ни со мной! Впрочем, я опять перекладываю вину за свое предательство на кого-то. Но хотя бы в этой ветке событий он получит настоящую месть. За всех нас. По жестоким законам разрушенного мира.
Автомобиль с глухим ударом сбивает бегущего человека, затягивает под колеса. Нас подкидывает на нежданном ухабе. На лице Хлои застывает оскал, она исступленно таращится на кровь, покрывшую край капота.
— От судьбы не уйдешь, — мрачно констатирует она. И тут я вспоминаю, что видела Джефферсона еще раз в этом мире — в доме тех пугающих мутантов. Он командовал ими, а в этой развилке его то ли выгнали, то ли он вышел на охоту. Не хочу даже предугадывать. Мы едем дальше, не проверяя, что осталось там, на дороге. Мы убили его. И не испытываем сожалений.
— Считаешь, это было слишком жестко? — обращается ко мне Хлоя.
— Нет, — беспощадно отвечаю я. Хотя меня начинает потихоньку трясти от произошедшего. Впрочем, я только недавно убила Уоррена. Он-то не заслужил своей судьбы, а Джефферсон в любой ветке будет маньяком, я почти уверена. Что ж, судьба навязчиво сталкивает с призраками прошлого. Я чувствую — это знак. Все не просто так. Мы дошли до финального рубежа. Больше этот путь в никуда не может продолжаться.
— Я рада, — отзывается Хлоя, глядя на дорогу. Внезапно я спохватилась: снова ночь, вечер, снова вдалеке виднеется сноп света над развалинами.
— Хлоя, мы не можем ехать в это поселение, — решительно говорю я, встряхивая Хлою за плечо.
— Почему? — удивляется она.
— Там банда Уоррена, — сдавленно говорю я. Впрочем, после всего произошедшего слова о чем угодно даются мне слишком легко. Я уже ничего не оцениваю, все творящееся вокруг кажется черновиком неудачного будущего. Только Хлоя всегда со мной, всегда моя, настоящая.
— Ты шутишь? Он же был ботаном! — удивляется она, почти смеясь, хотя выходит скорее свистящий хрип. Кажется, для нее тоже не такое уж привычное дело сбивать людей, пусть он и был нашим главным врагом. Она боится того же, что и я — наших внутренних монстров, тех, что могут вырваться без контроля и причинить вред дорогим людям.
— Нет, не шучу, — твердо отзываюсь я. — Он… приспособился к новым условиям мира. Кажется, я среди его головорезов видела даже наших одноклассников.
Хлоя помотала головой, точно вспоминая тех, с кем мы учились. Ее, впрочем, выгнали из школы за плохие оценки. Тогда она переживала не лучшие времена, так и не смирилась с гибелью отца, с тем, что мама вышла второй раз замуж. Впрочем, сейчас не к чему вспоминать тех, кого давно уже нет. Мы все — мертвецы, в той или иной степени.
— Да… чего только с людьми не делается, — задумчиво выдыхает Хлоя, тяжело выплевывая: — Жестокие времена настали. Может, перебьем их?
Нет, у нее опять безумный план. Мы уже пытались в тот раз, в этот — я не сумею. О чем она опять думает? Не видит что ли, как я измучена? Мы обе погибнем!
— Как? Хлоя, я не смогу перематывать каждую пулю, — зло бросаю я, начиная закипать.
— Но нам нужен бензин! И оружие бы не помешало, — отчаянно восклицает Хлоя.
— Ты мне намекаешь принести их? Ведь так?
— Нет, ну как сказать…
Она уже почти не скрывает, что использует мои силы. Возможно, я ее ненавижу даже больше, чем она меня. Но одновременно нет никого более дорого для меня.
— Все равно у нас нет подходящих фоток. Едем, — неуклонно стоит на своем Хлоя. — Я тебя прикрою!
Вот так же мы проникали в кабинет директора или купались в бассейне ночью. Она редко думает о последствиях. Так же она стащила у отчима-охранника револьвер. Лучше бы оружие было при ней, когда Нейтан наставил на нее пистолет. Тогда бы они оказались в равных условиях. А так… треклятый псих! Интересно, где он теперь? Тоже сошел с ума окончательно? Может, в том же доме мутантов. Надело размышлять, хранить эту злобу. Если мир вернется на круги своя, мне хватит и их ареста. А он произойдет, я бережно храню координаты бункера с уликами. Впрочем, мой план заключается в другом. Его возьмут с поличным. Как сделать иначе — не знаю.