За племенем приходит племя, за нацией — нация, подобно волнам на море. Такова участь народов, и жалеть здесь не о чем. Время вашего упадка, возможно, наступит не скоро, но оно обязательно придет, ибо даже белому человеку, чей Бог прогуливается и беседует с ним как с другом, не избежать общей судьбы. В конце концов, мы могли бы быть братьями. Мы прозреем.
Вождь Силф, 1855
В XX веке все аспекты жизни, начиная с биологического и кончая политическим, претерпели такие изменения, кото — [220] рые нам еще предстоит осмыслить. Религиозные доктрины и модели поведения, которым люди следовали веками, уходят в небытие, причем перемены происходят просто с головокружительной скоростью.
Когда мы наблюдаем, как на наших глазах зарождаются и умирают многочисленные культурные и политические движения, нам начинает казаться, что мы проживаем не одну, а целый ряд жизней. Этот феномен должен сделать для нас ход истории более наглядным и помочь нам стать более дальновидными и мудрыми, но, увы, пока еще мы не можем похвастаться этими качествами. Скорость, с которой происходят изменения, настолько велика, что нам кажется, будто у нас уходит почва из–под ног и мы парим во Вселенной, бездомные и никому не нужные.
Оценивая нынешнюю ситуацию, можно было бы вспомнить древнее китайское проклятие: «Чтоб вам жить во времена перемен».
Обозревая век минувший, мы можем заключить, что наше коллективное сознание и совесть явно отстают от нашей эрудированности и способности творить.
Слишком уж много людей приобрело знания, лишенные мудрости, умения, лишенные души, развило левое полушарие в ущерб правому, ян — в ущерб инь. Мы умеем делать, но не умеем быть.
Возможно, ретроспективный взгляд из конца столетия и тысячелетия сделает нас более сознательными, но безумная мудрость достаточно хорошо знает историю, чтобы слишком на это рассчитывать. Год 2000‑й, скорей всего, станет для нас очередным приятным развлечением и, если нам очень повезет, даст нам хотя бы небольшую возможность поупражняться в безумной мудрости. Освальд Шпенглер в «Закате Европы», несмотря на то что эта книга была написана в первой половине века, дает нам, теперь уже почти стоящим на пороге нового тысячелетия, хороший совет:
Век чисто экстенсивной деятельности, иррелигиозная эпоха есть время упадка. Это несомненно. Но мы не выбирали это время. Мы не в силах изменить того, что родились людьми в период первых заморозков цивилиза — [221] ции, а не на залитом солнцем горизонте зрелой культуры времен Фидия или Моцарта. Все зависит от того, насколько мы способны уяснить себе свое положение, свою судьбу и понять, что можно обманывать себя относительно нее, но не уйти от нее.
ГЛАВА 13
НАУЧНОЕ ДОКАЗАТЕЛЬСТВО ТОГО, ЧТО БЕЗУМНАЯ МУДРОСТЬ И СУЩЕСТВУЕТ, И НЕ СУЩЕСТВУЕТ
Чрезвычайно сильно изменила наши представления о мире революция, которая произошла в последние годы в науке и научных теориях. Генетики и биологи–эволюционисты предлагают нам сегодня совершенно новое, далеко не льстящее нам представление о природе человека. Астрономы показывают нам вселенную, размеры которой не укладываются у нас в голове. Еще более огорошивая нас, они заявляют, что наша Вселенная, по всей видимости, распадается на отдельные части. А физики хотя и обнаружили, что реальность совсем не такова, какой она представляется, однако до сих пор не могут сказать нам, какова же она на самом деле.
В XX веке одним из самых популярных персонажей безумной мудрости стал одержимый ученый. В белом халате, с взъерошенными волосами, с выпученными глазами за толстыми стеклами очков, безумная мудрость совершает свое магическое действо в исследовательских лабораториях и «мозговых центрах», заставляя материю появляться и исчезать и обнаруживая парадоксы на каждом шагу. В этом своем новом обличье «научной дисциплины» безумная мудрость пользуется в наши дни гораздо большим доверием, нежели то, на которое она могла рассчитывать на протяжении долгих веков, минувших со времен расцвета даосизма. В течение веков духовные учителя безумной [223] мудрости были убеждены, что сознание, или «разум», является непреложной составляющей любой реальности. Похоже, современные физики подтверждают эту мысль, демонстрируя, что, вопреки расхожим представлениям, мы способны воздействовать на реальность, по крайней мере на субатомном уровне, всего лишь за счет того, что мы за ней наблюдаем.