– Убедил. Начинаю осознавать собственную необходимость для успеха чьих-то темных делишек. Кстати, может, ты мне скажешь, от кого именно ждать благодарности? Желательно паспортные данные и фактическое место проживания…
– У тебя остался пурген, как я полагаю?
– Я в нем разочаровалась. Думаю, клизма со жгучим перцем будет более кстати.
– Прости, но, боюсь, после команды спеца тебе там делать нечего. Тем более, что благодарности ты точно не услышишь, раз провалила свою задачу. Конечно, не без моей помощи, – Егор опускает глаза.
– Так ты уволил меня, чтобы выбить у ренегата почву из-под ног? – догадываюсь я. – Чтобы он испугался и…
– Вышел на контакт с Павловым и сумел его тоже испугать.
– Получилось?
– В лучшем виде.
– Что, одного моего увольнения оказалось достаточно?
– Нет, конечно. Без тебя шпион лишался прикрытия и только. Требовалось еще внушить Павлову идею, что шпион вот-вот будет раскрыт.
– Как это сделали?
Помнишь, я упоминал вторую группу подозреваемых? Тех, кто застрял на одном месте и не имеет перспектив? Спец заявил, что скорее всего Павлов со своим выгодным предложением подкатился к кому-то из таких сотрудников. Не знаю, сколько человек изначально подходило по данному критерию, но в конечном итоге спец выделил девять наиболее вероятных кандидатур.
– Подожди, а откуда Павлов мог знать, к кому можно подкатываться?
– Я, честно говоря, не в курсе, но могу предположить, что он элементарно использовал интернет. Сайт «Атланта» недавно обновили, и там теперь есть список всех сотрудников, причем с фотографиями.
– Да там те еще фотографии, – кривлюсь я. – Хуже, чем в паспорте! Вместо того, чтобы вызвать фотографа, использовали снимки с пропусков. Твои драгоценные безопасники фоткали при приеме на работу, а с художественным вкусом у них…
– Но возраст по ним худо-бедно определить можно, правильно?
– Наверное.
– Я на месте Павлова плясал бы от должности и возраста. Затем посмотрел бы активность в социальных сетях, посещение форумов, может, и до переписки сумел бы добраться. Так или иначе, Павлов нашел человека, согласившегося предать свою компанию.
– Ладно, с этим ясно. Что было дальше?
– Как я уже говорил, под подозрение попало около десятка человек. В понедельник было сделано все возможное, чтобы отследить их реакцию на новость о твоем увольнении. После этого число потенциальных шпионов сократилось вдвое. Во вторник безопасники посетили отделы, где работали подозреваемые, и как бы между делом рассказали, что в «Атланте» проводится модернизация системы безопасности под контролем лучшего специалиста в этой области. Этой информации Павлову хватило, чтобы принять верное решение. Для Павлова настоящую опасность представляла только одна ситуация: проект на рассмотрении Моргунова в сочетании с разоблаченным и признавшимся во всем шпионом. Поэтому он избавился от телефона, с которого выходил на связь с предателем, и отказался от участия в конкурсе.
– Стоп! Ты же говорил… то есть, я так поняла… разве вы не выяснили, кто именно продал Павлову проект?
– Выяснили, но Павлов отказался от участия в тендере еще раньше. А эта кретинка сама подставилась, жадность её сгубила…
– Женщина? Кто? Из какого отдела?
– Из экономистов.
– Имя! – рявкаю я.
– Некто Кубасова. Знакома с ней?
Я поспешно роюсь в памяти, но безрезультатно. К экономистам я редко заглядывала, общалась с начальником и его заместительницей, прочие же сотрудники не оставили никакого впечатления.
– Не помню, – признаюсь я. – Ты же знаешь, я всего три… трех месяцев не проработала. Еще не успела всех запомнить.
– Уверен, если бы ты проработала три года, ты точно также не смогла бы её вспомнить. Абсолютно невзрачная личность, озлобленная, но при этом не скандальная. Сидела себе тихонько, внимательно смотрела по сторонам и копила желчь. Кстати, тебя она невзлюбила с первого взгляда.
– Что так?
– А от неё муж ушел. К блондинке.
– Веский повод меня ненавидеть.
– Впрочем, та была крашеная. Но Кубасовой это не мешало желать любой блондинке всяческих неприятностей, количество которых было обратно пропорционально возрасту светловолосой дамы. Павлов узнал об этом и сумел использовать сей факт на всю катушку.