Вот интересно, как отреагируют эти курицы, если я сейчас подойду и расквашу ему нос? И чтобы кровь во все стороны!
Стоп, так нельзя. Агрессия, даже подавленная и загнанная внутрь, идет вразрез с моими планами познакомиться, обаять, очаровать и втереться в доверие. Сложно очаровывать, когда хочешь только рвать и кусать. Боюсь, объект может почувствовать мое настроение. Значит, пора принимать меры. Эх, надо было хлебнуть того успокоительного снадобья, что Майя достала для Сентябринки! Поздно спохватилась. Придется теперь обходиться доступными средствами и начать, пожалуй, с шампанского.
Мимо как раз проходит официант с напитками, я беру бокал с игристым вином, почти залпом его выпиваю, прислушиваюсь к себе и прихожу к выводу, что стоит удвоить дозу.
Слегка расслабившись под воздействием спиртного, я вспоминаю про порученное мне ответственное задание, выполняю его по мере возможности и снова прикладываюсь к шампанскому.
К тому моменту, когда нас начинают рассаживать по местам, мне уже хорошо и весело. Я на время выкидываю из головы Железнова и с удовольствием слежу за церемонией. Бесподобно выглядящая в платье цвета лаванды Майя первая идет по проходу, затем в дверях появляется невеста под руку с отцом и, срывая восторженные охи и ахи, торжественно шествует к убранной цветами арке. Жених приветствует её счастливой улыбкой. Смокинг удивительно к лицу Костику, Сентябрина прекрасна словно картинка, и вдвоем они представляют собой на редкость гармоничную пару. Я даже забываю на миг, что все это не по-настоящему.
Может быть, когда-нибудь…
Конечно, я знала, что Майя с Элей обеспечили мне место рядом с Железновым, но все равно оказалась не готова. При виде подходящего к столику Железнова я чуть не задыхаюсь от избытка эмоций. Руки начинают трястись, во рту возникает странный привкус железа, к лицу приливает кровь. Надеюсь, Майя не обманула, и грим действительно скрывает предательскую краску…
Вдох, медленный выдох. Вдох, медленный выдох. Вдох, выдох. Вроде отпустило…
Кроме нас за столом еще одна иностранная дама преклонных лет, отечественная дама бальзаковского возраста и два пожилых джентльмена неясной национальной принадлежности. Скоро выясняется, что они оба из ближнего зарубежья.
Из Элиных объяснений было заранее ясно, что большинство приглашенных – люди немолодые, но Майя, по всей видимости, специально постаралась устроить так, чтобы никто за нашим столом даже близко не мог составить мне конкуренцию. Неудивительно, что взгляд Железнова останавливается на моей персоне с явным удовольствием и облегчением.
– Георгий, – громко представляется он соседям по столу, а персонально для меня тихонько добавляет: – можно просто Егор.
Каким-то чудом я сдерживаю возмущенное фырканье и даже выдавливаю ответную улыбку.
– Нина, – говорю я полусдавленным голосом (именно под этим именем я значусь в списке приглашенных).
Мне срочно требуется очередная порция успокоительного. Ну с чего, спрашивается, я так завелась? Как будто впервые в жизни слышу уменьшительное от Георгия…
Вдох, выдох… Вдох, выдох… Хорошо, что сейчас будут тосты…
Вскоре мне становится значительно лучше. Тосты не поражают оригинальностью, зато крики «горько» и последующие продолжительные поцелуи веселят меня чрезвычайно, поскольку я догадываюсь, с каким удовольствием моя сестренка предается этому вполне настоящему занятию на фальшивой свадьбе.
С первым танцем жених и невеста справляются вполне успешно, сделав всего пару незаметных ошибок, и мою душу наполняет законная гордость. Если юриста из меня не получилось, может, пойти в хореографы?
Кстати, о юристах и работе. Я здесь не для того, чтобы развлекаться. У меня миссия, и я должна сосредоточиться только на ней. Миссия, между прочим, на грани провала – с Железновым я пока и парой фраз не перекинулась, смотрела в его сторону лишь когда этого требовали правила хорошего тона, а все остальное время старательно делала вид, будто кроме молодоженов меня ничего не интересует. Я полагала, что мало-помалу привыкну к обществу бывшего начальника и смогу приступить к процессу сближения, но мои надежды не оправдались – я по-прежнему не в силах подавить обиду и негодование. Пора менять тактику.
Есть у меня глупая привычка – задумавшись о чем-то, я начинаю кусать сустав указательного пальца. Вот и теперь я тяну руку ко рту, но в последний момент спохватываюсь. Меня приводит в разум непривычный вид собственных ногтей, покрытых в тон платья ярко вишневым лаком. Неожиданно в голове рождается идея.