А ведь Эля что-то подобное упоминала…
Между тем Виктор Петрович медленно набирает полную грудь воздуха, очевидно намереваясь пространно высказать все, что он думает, но в последний момент берет себя в руки.
– Не здесь и не сейчас, – тихонько говорит он себе под нос и раскрывает объятия:
– Забудем прошлое, Эдуард! С возвращением!
– Виктор! – восклицает дядюшка и падает Элиному папе на грудь. Рядом возникает фотограф и берется за дело. Я оказываюсь немедленно вовлеченной в семейный круг и получаю порцию поцелуев и поздравлений.
Щедро воздав должное виновнице торжества, дядя оставляет меня в покое и простирает руки к Аделаиде Марковне.
– Мама! – с полурыданием произносит он.
Ага, значит, родной дядюшка!
Больше я ничего подумать не успеваю, так как Виктор Петрович хватает меня за руку и энергично тянет в сторону. Не успев опомниться, я вскоре обнаруживаю себя в странном маленьком помещении. Быстро выясняется, что это, к счастью, не мужской туалет, как мне мерещится поначалу, а всего лишь комната для курения.
– Это просто уму непостижимо! – вопит Виктор Петрович, воздевая руки к небу – манеры братца, видимо, оказались заразными.
Папуля принимается бегать из угла в угол, изрыгая невнятные проклятия, а я тихонько присаживаюсь на диванчик поближе к вытяжке. Мне страшно хочется удрать куда подальше, но в то же время я понимаю, что мой долг – как можно скорее разобраться в происходящем. К сожалению, для этого требуется набраться терпения и переждать, пока у Элиного папы иссякнет запас громов и молний.
– Явился… как снег на голову… пропадал… решил осчастливить… не иначе, как снова на мели… – постепенно речь Виктора Петровича становится более связной, и я обращаюсь в слух.
– Оказывается, ты у него была любимой племянницей! – Остановившись на бегу, Виктор Петрович обвиняющее тыкает пальцем в мою сторону. – А, не ты, – машет он рукой при виде моего ошарашенного лица и снова несется к противоположной стене.
– А давайте спросим, сколько раз в жизни он видел свою так называемую любимую племянницу? – с жаром предлагает Виктор Петрович, обращаясь, по всей видимости, к искусственной пальме в кадке. – Полтора? Два с половиной? А сколько денег наш непризнанный гений при этом выклянчил на свои творческие проекты? Хватило бы на открытие художественной галереи!
Так, картина понемногу проясняется. В Элиной семье, получается, не без паршивой овцы. Жаль, конечно, что дядя Эдик именно сегодня решил явить родным свой потасканный лик, но опасности, на мой взгляд, он не представляет. Значит, можно аккуратно удалиться, а к папочке направить супругу для успокоения нервов.
Воспользовавшись тем, что Виктор Петрович разразился очередной гневной речью, адресованной пальме, я на цыпочках пробираюсь к выходу и осторожно прикрываю за собой дверь.
На меня тут же налетают Костик и Майя.
– Где ты пропадаешь? – напряженным шепотом вопрошает Костик. – Ведущая уже объявила торт, а невеста и её семья расползлись по разным углам! Что происходит?
– Возвращение блудного сына, – поясняю я. – А где торт?
– Официанты готовы и ждут команды. Давай позовем Виктора Петровича.
Костик устремляется к курилке, но я хватаю его за рукав:
– Ничего не выйдет, он сейчас невменяем. Думаю, нам следует озадачить Ларису Максимовну, возможно, ей удастся хоть немного утихомирить супруга.
Как по заказу, перед нами возникает Элина мама.
– Я так и знала, что не обойдется без сюрпризов, – раздраженно восклицает она. – Где Виктор? Как он?
– Здесь, – я киваю на дверь. – Кажется, он очень взволнован…
– Ничуть не удивляюсь, – буркает Лариса Максимовна и быстро уходит в противоположном направлении. Вскоре она появляется с бутылкой минеральной воды в одной руке и с бокалом коньяка в другой.
– Я должна дать ему лекарство, – поясняет Элина мама и решительно толкает дверь.
Как ни странно, суматоха улеглась довольно быстро и уже через десять минут мы с Костиком лучезарно улыбаемся фотографу на фоне пятиэтажного торта. Виктор Петрович, успешно приведенный в чувство, нежно обнимает жену, напротив них дядя Эдик бережно поддерживает под локоток Аделаиду Марковну, залитое слезами лицо которой сияет неземным блаженством. Гости, слегка ошарашенные разыгравшейся на их глазах семейной сценой, радуются воцарению порядка.
– Как ты думаешь, план происшествий на сегодня выполнен? – вполголоса спрашивает Костик, аккуратно выкладывая на тарелку очередную порцию десерта.