Опомнившись, я продолжил:
— Да я и сам точно не знаю откуда... Из телевизора...
— Не обманывай, — сказала Галя. — Так не бывает.
Интересно, какой бы ответ она приняла сразу: из соседнего города, страны, с планеты?
— Верно. И чертей не бывает. Кстати, вон той мохнатой галлюцинации очень понравился сынок твоей подружки, а вот эти одиннадцатилетки, борющиеся за право прокатить коляску, только пошевелив пальцами, могут напакостить значительно серьезнее, чем просто подложить кнопку на стул.
— Да? — протянула моя прелестная попутчица и добавила: — Насчет галлюцинации я поняла — это ты шутить пробовал, — не удержалась она от шпильки. — А с девочками-то что не так?
— С чего ты взяла, что с ними что-то не так? Все с ними так, я им даже девиз дал «Сила есть — ума не надо».
— Какая сила? — удивилась Галя, оглядывая две тоненькие фигурки.
— Сила, — ответил я и процитировал магистра Йоду, придав голосу величие: — «Да пребудет с тобой Сила».
— Опять шутишь? — спросила Галя уже с раздражением.
Так я и знал. Нет бы поговорить о любви, стихах, погоде, наконец. Обязательно наше более близкое знакомство надо начинать с обсуждения ситуации, сложившейся в результате того, что кому-то в руководстве какой-то загадочной Школы пришла в голову странная мысль назначить меня куратором двух волшебниц-практиканток, притащивших с собой настоящего черта.
— Не совсем, — ответил я. — Ты видела, как с твоих нахалов штаны попадали?
— Почему это с моих? — обиделась Галя.
— Ну не ко мне же они приставали, соблазненные стройными загорелыми ножками, — ответил я, одновременно пытаясь подойти к завязке более близких отношений.
— Ты хочешь сказать, что это девочки с них брюки стащили? — удивилась она, не обратив, к моему сожалению, никакого внимания на комплимент. — Когда они на земле валялись? Не ври, я бы заметила.
— На какой земле? Третьего они вообще не трогали, а его красные шаровары чуть окрестных быков с ума не свели.
— Каких быков? В парке что, коровы пасутся?
Я решил перестать острить, поскольку с испытавшей потрясения Галочкой это не получалось.
— Девочки владеют магией, правда, их умения пока что описываются цитатой из «Золушки»: «Я не волшебник, я только учусь». Вот они и учатся и даже практику по волшебному домоводству у меня в квартире проходят. Вспомни, как они пальцами щелкали, прежде чем у этих подлецов штаны свалились.
Галочка внимательно посмотрела на меня, надеясь увидеть признаки розыгрыша, а затем подумала и подтянула декоративный ремень шорт.
— Можешь не стараться, — сказал я. — Если захотят, в мгновение ока оберут тебя до ниточки.
Когда до нее дошел смысл сказанного, которое вовсе не являлось фразеологическим оборотом, она покраснела.
— Лучше уж я сама. — Она взглянула на меня и смутилась еще больше.
Я решил сделать паузу, и, пока мы шли сдавать ребенка на руки чьей-то примерной снохе, пересказал версию девочек об их появлении у меня дома. Умолчал о безобразиях в магазине, исчезновении посуды и издевательствах над пенсионерками, а то могло показаться, что я жалуюсь. Но и без этого хватало чему удивляться. Похоже, что Галя не верила ни одному слову, но если девочки хотя бы выглядели обыкновенными детьми, то уж шагающая рядом с коляской чертяшка являлась живым подтверждением моего рассказа. Нашей спутнице было очень трудно не поверить в то, что она слышит, если это подтверждалось тем, что она видит.
— Таким образом, эта развеселая троица будет базироваться в моем доме еще почти три недели, — завершил я свой рассказ, когда мы уже подошли к подъезду.
Галя тряхнула головой, будто бы встряска должна была уложить все мысли по порядку, прислушалась к своим ощущениям и, видимо, осталась вполне довольной, так как она подошла к Тимошке, протянула руку и уважительно пожала ее ладошку, как бы соглашаясь с реальностью и, следовательно, правдоподобностью моего рассказа. Когда она начала прощаться с девочками, я вдруг вспомнил, что мы проводили ее только до подруги, а из этого следует, что мне удастся побыть еще немного с Галей, когда я буду провожать ее домой. Но едва я открыл рот, как она опередила меня:
— Саша, спасибо за хорошую компанию.
«Ага, как же, хорошую, эта хорошая компания только что трех здоровых лбов избила», — сказал я про себя, но вслух спросил, уверенный, что она останется ночевать у подруги:
— А ты разве домой не собираешься?
— Пока нет, сейчас я поднимусь, сдам с рук на руки чадо, а потом вызову такси.
Мне ужасно не хотелось расставаться, поэтому я предложил:
— А мы подождем, а на такси поедем все вместе.
— Саша, ну что ты говоришь? Нас же с Тимошкой пятеро, да и идти вам всего пару шагов.
— А мы как-нибудь уместимся, — начал я нести явную чушь.
Она засмеялась, коснулась губами моей щеки (зря я утром не побрился) и прошептала мне в ухо, отчего я чуть не упал:
— До встречи.
— Приятно было познакомиться, — это уже девочкам, и моя прекрасная леди, сложив коляску, с ребенком на руках ткнула магнитным ключом в датчик домофона и исчезла за дверью.
Что ж, будем надеяться, что теперь с ней ничего не случится.
По дороге домой я думал о Галочке и не замечал смешков девочек, ведущих сзади Тимошку. Среди хихиканья я даже услышал несколько раз «тили-тили-тесто» и собирался обидеться на непочтительных пересмешниц, но уже через секунду возникающий перед моим взором образ прекрасной секретарши отгонял негативные мысли, и я снова забывал обо всем. Романтическое настроение изредка прерывалось воспоминанием о сцене с упавшими штанами, заставляющим меня ухмыляться, но я старательно отгонял смешное видение и переключался на мечтания о будущем свидании. В таком окрыленном состоянии я без труда поднялся на свой этаж, прошел в квартиру и, отказавшись ждать ужина, развалился на диване. И утром я ничуть не удивился, что во сне видел Галю.
Разбудили меня девочки. Они стояли около дивана с хитрым видом и громко разговаривали между собой:
— Ты гляди. Спит.
— Ему уже третий раз с работы звонят, а он спит себе.
Ну звонят, что из того? Я в отпуске, имею право поспать подольше. Поэтому я с закрытыми глазами ответил:
— Да, сплю. Что вы расшумелись? Я в отпуске, и точка.
— Ну вот. Я же говорила, что это у него временное помешательство было, — бодро сказала сестре Варя.
— А мне показалось, что у него это серьезно, — ответила Даша, фальшиво изображая огорчение. — Нет так нет. Иди скажи, что Александр Игнатьевич, пока не выспится, не желает говорить ни с какими Галями. Даже если накануне слюнями по ним исходил.
— Что за выражения?! — прикрикнул я, с низкого старта устремляясь к телефону и при этом кутаясь в простыню.
Девочки позади захихикали, только чертяшка, жующая палку колбасы на журнальном столике, возмущенно заверещала на них, отстаивая права индивидуума на сердечную привязанность. Высказав все, что она думает по этому поводу, она повернула колбасу и зачем-то стала грызть ее с другого конца.
— Алло! — чуть не крикнул я в трубку.
— Доброе утро, Саша. Звоню я, звоню, а твои воспитанницы твердо стоят на страже священного сна своего куратора. Я уж подумала, что ты со мной разговаривать не хочешь.
Если учитывать, что минуту назад я только разлепил глаза, то легко оправдать мое возмущенное мычание в трубку.
— Я так и поняла, — ответила Галя на этот эмоционально содержательный монолог и добавила: — Хотя это я сама виновата, незачем было звонить в десять утра человеку, взявшему отпуск, чтобы, невзирая на день или ночь, каждую его минуту уделять воспитанию двух юных волшебниц.
— Как в десять? А сейчас сколько? — удивился я, привыкший вставать самое позднее около девяти..
— Сейчас уже почти одиннадцать. Я бы позвонила пораньше, но боялась снова нарваться на девчонок. Да и в рекламе говорят, что приличная девушка не должна звонить кавалеру. Кстати, что же тебе снилось, что ты так упорно не хотел просыпаться?
— Ты.
— Приятно, конечно, но меня-то можно было и не обманывать.
Интересно, почему это именно ее можно было и не обманывать? Что стоит за этой фразой? То, что она такая умная, что никогда в это не поверит, даже если это правда? Или она разрешает обманывать всех, кроме нее? Я решил выяснить это позднее, а пока продолжал убеждать ее: