Однако счет в «Лихтенберг груп» был драгоценным камнем в ее короне. Именно этот банк управлял крупнейшей частью активов Элинор, и Питер Д’Або, ее личный менеджер, неизменно обеспечивал ей самую высокую прибыль. По крайней мере раз в год Элинор находила повод приехать в Лондон, чтобы с наслаждением погрузиться в изучение банковской выписки, любезно предоставленной ей Питером. (Вдобавок он напоминал ее любимого актера Ричарда Чемберлена – как же он был хорош, когда снимался в «Поющих в терновнике»! – и частенько Элинор, сидя за отполированным до зеркального блеска письменным столом эбенового дерева напротив Питера, представляла его в рясе священника, пока тот объяснял, в какую гениальную новую схему вложил ее деньги.)
Элинор, ожидая в приемной, в последний раз бросила взгляд на свои накрашенные губы в крошечное зеркальце шелкового футляра для губной помады от Джима Томпсона. Потом рассеянно посмотрела на огромную стеклянную вазу с фиолетовыми лилиями и каллами. Восхитительно! Любуясь ярко-зелеными стеблями, скрученными в плотную спираль, она думала о том, сколько британских фунтов отнимет у нее поездка. На этой неделе сингапурский доллар имел тенденцию к ослаблению, поэтому в данный момент лучше расплачиваться в фунтах. Вчера Дейзи заплатила за ланч, а Лорена накрыла ужин, так что сегодня ее очередь угощать. Три подруги договорились раскошеливаться по очереди, пока они будут в Англии. Ведь бедняжке Надин так тяжело живется!
Двойные двери с серебристой окантовкой начали открываться, и Элинор приподнялась в ожидании. Однако вместо Питера Д’Або вышла какая-то китаянка в сопровождении Эдди Чэна.
– Боже мой, тетя Элли! Что ты здесь делаешь? – выпалил Эдди, прежде чем успел прикусить язык.
Элинор, разумеется, знала, что племянник мужа работает в этом же банке, но Эдди возглавлял офис в Гонконге, и она никак не ожидала увидеть его здесь. Она же специально открыла счет в лондонском филиале, чтобы не сталкиваться ни с кем из знакомых! Повернув к Эдди багровое лицо, Элинор, запинаясь, пробормотала:
– Ой, привет… Я тут… встречаюсь с одним своим другом за завтраком. – И подумала: «Ай-я, меня застукали!»
– Ах завтрак! – воскликнул Эдди, осознав всю неловкость момента. Теперь эта манерная сучка откроет у нас счет.
– Я приехала два дня назад. Мы тут с Надин Шоу… э-э-э… навещаем Франческу, – улыбнулась она. Теперь вся эта чертова семейка пронюхает, что я храню деньги в Англии.
– Да-да, Франческа Шоу. Кажется, она вышла замуж за какого-то араба? – поинтересовался Эдди. А-ма[9] беспокоилась, что дяде Филипу не на что жить. Погодите, вот услышит она про ЭТО!
– Он иранский еврей, очень привлекательный. Недавно они переехали в квартиру в Гайд-парке, – промурлыкала Элинор. Слава богу, он никогда не узнает мой шестнадцатизначный номер счета.
– Вау! Наверное, он хорошо зарабатывает! – воскликнул Эдди с притворным страхом. Боже мой, мне придется зажарить Питера Д’Або, чтобы добыть ее счет, хотя он вряд ли мне что-то скажет, этот любитель набивных рубашечек.
– Думаю, он отлично зарабатывает. Он банкир, как и ты, – ответила Элинор.
Она заметила, что китаянка рядом с Эдди занервничала и вместе с тем ей явно было любопытно, кто такая Элинор. Для жительницы материкового Китая она была одета довольно элегантно и сдержанно. Наверное, важная клиентка. Разумеется, Эдди правильно сделал, что не представил их друг другу. Интересно, что они оба делают в Лондоне?
– Надеюсь, ты останешься довольна своим завтраком! – ухмыльнулся Эдди и увел прочь таинственную даму.
Эдди отвез Бао Шаоянь к сыну в реанимационное отделение больницы Святой Марии в Паддингтоне, а затем пригласил ее поужинать в «Мандарин китчен» на Куинсвей. Эдди решил, что хорошая порция лапши[10] может взбодрить клиентку. Но, очевидно, женщины теряют аппетит, когда все время плачут. Шаоянь была совершенно не готова увидеть сына в таком виде. Его голова распухла до размеров арбуза, и везде торчали трубки – из носа, рта, шеи. Обе ноги сломаны, на руках ожоги второй степени, а незабинтованные части тела выглядели так, будто полностью раздроблены, как пластиковая бутылка, на которую наступили. Она хотела остаться с Карлтоном, но доктора не позволили. Время посещения подошло к концу. Никто не предупредил, что все настолько плохо. Почему никто не сказал ей об этом?! Почему мистер Тин промолчал? И где ее муж? Она ужасно злилась на него. Шаоянь бесило, что ей приходится разбираться со всем этим в одиночку, пока благоверный перерезает чертовы ленточки и пожимает руки канадцам.
10
Несмотря на то что ресторан необъяснимо напоминает греческую таверну 1980-х годов, с побеленными сводчатыми потолками, любители азиатской кухни слетаются в Лондон только для того, чтобы насладиться фирменными блюдами «Мандарин китчен» («Мандаринская кухня»). Больше нигде в мире нельзя отведать яйцо, извлеченное на свет вручную, а лапша, тушенная в опьяняющем имбирном соусе с зеленым луком, подается с гигантскими лобстерами, которые ежедневно вылавливаются из Шотландского моря. –