Уже смеркалось, когда я вернулся домой. Воздух был холодным и тяжелым, наполненным успокаивающими ароматами Калифорнийской осени. Я сидел в плетеном кресле-яйце Никки на крыльце и потягивал бурбон прямо из бутылки. Странницы непрочитанного дневника Арми лежали на коленях, пока я пытался найти в себе мужество, чтобы взять их и прочитать.
Видимо, после этого и пришла храбрость. Чувствуя теплую дымку алкоголя в мозгу, я начал читать.
Многое написанное было о времени проведенном с группой. О написании песен. О его наблюдениях за тем, что происходило. О его надеждах на наш второй альбом, и что будущее может принести группе. Он набросал небольшие изображения на бумаге, и я проследил их кончиками пальцев. Чертовски трудно было поверить, что он исчез. Я видел его почти каждый день на протяжении последних двенадцати лет.
К ночи, бутылка была выпита наполовину. Моя голова была забита Арми и Харлоу. Счастливыми днями, когда жизнь была прекрасна.
Вздохнув, я потер глаза. За день до его смерти, он настрочил лирическую песню.
Куда бы ты не пошла, когда бы ты не ушла
Куда бы ты не пошла, я совсем один
Без тебя я разваливаюсь
С твоим уходом я терзаюсь и боюсь
Хотел бы я знать, куда идти
Чтобы я мог прийти и забрать тебя
Я встал с плетеного кресла-яйца и нетвердой походкой подошел к ступенькам крыльца. Используя перила для устойчивости, я плюхнулся на верхнюю ступеньку. Лунный свет заливал все вокруг, когда я, чтобы посмотреть на небо, откинул голову, пока в ней прокручивались слова неоконченной песни Арми «Идти».
Я уставился на белый свет луны. Она казалась так далеко. Даже Арми теперь казался далеко. Я больше не буду рядом с ним до тех пор, пока не закончу свои дела здесь.
Но Харлоу.
Теперь это было единственной вещью, с которой я мог что-то сделать.
Как только туман рассеялся, я понял, что нужно делать. Все было бы яснее, если бы Арми спустился с небес и сказал:
— Чувак, серьезно, какого хрена ты ждешь?
Я улыбнулся, но это была горькая улыбка. Я так сильно скучал по нему. Хотел бы я знать, куда «Идти»; чтобы я мог уйти отсюда и забрать тебя...
Я кивнул. Здесь нечего отрицать. Даже находясь так далеко, Арми был умнее меня.
* * * * *
ХАРЛОУ
— Итак, что произошло?
— Произошло? — вторила я.
— Между тобой и летним романом?
Колтон и я сидели на ветке большого дуба. В детстве мы тратили много времени, чтобы забраться сюда или сидеть среди испанского мха. Теперь он был украшен сказочными огнями с предыдущей вечеринки в саду, как и другие, которые выстроились в ряд, ведущий в главный дом.
Было темно. Над нами была полная луна, и она заливала ночь белым светом. Колтон привел меня на ужин в Альто, что было хорошим развлечением. Но сейчас, сидя под ночным небом, мои демоны возвращались.
— Он был намного больше, чем это, — тихо ответила я.
— Ты не говоришь о нем. Или что-то случилось?
— Он изменил мне.
Колтон ничего не сказал. Как-будто ему было много о чем подумать.
— Кто бы тебе не изменил, он полный придурок, Харлоу, — наконец, сказал он. Но в его словах не было никакого смысла. Поскольку он был одним их тех, кто начал это.
— Это твой способ извиниться? — спросила я.
— Ты никогда не давала мне шанс извиниться. Ты сбежала в Калифорнию.
Я посмотрела в его сторону.
— Я думаю, мы оба знаем, что это лучшее решение.
— То, что я ошиблась в тебе? Или то, что уехала в Калифорнию?
— Оба. — Я улыбнулась. — Наши отношения были исчерпаны.
— Я придурок, Харлоу. И такой же твой мистер Диллинджер. — Он с сожалением улыбнулся. — Я никогда не прощу себя за содеянное, и какую боль это причинило тебе. Если бы я как-то смог вернуть время назад... ну, я бы не был таким придурком.
Я отвернулась к луне.
— Если бы я могла вернуть время назад... я бы сделала все заново, ничего не меняя, — прошептала я.
И так и есть.
За исключением той части, когда Хит вырвал мое сердце и бросил его в мясорубку. Но даже та боль и страдание стоили тех драгоценных моментов, которые я разделила с ним и с моими друзьями в Калифорнии.
Мы молчали в течение минуты, наши ноги качались над веткой, а сверчки в это время пели в траве.
— Для меня честь сопровождать тебя завтра, Харлоу. Я буду очень горд, спускаясь с тобой по лестнице.
Я улыбнулась, но улыбка вышла печальной.
— Спасибо, что ты здесь. И что будешь сопровождать меня завтра. Мне комфортно с тобой.
— Хоть и горький комфорт.
Я опустила глаза.
— Я люблю его, Колтон. Как бы я ни хотела, я люблю его.
Он кивнул.
— Тогда он еще больший придурок, чем я думал. Он должен быть здесь.