— Ты должна сообщить родителям.
— Не могу, — всхлипывает она, теребя мокрую салфетку. — У мамы слабое сердце! Да и отец может этого не вынести!
— Поверь, они не вынесут того, что ты вовремя не сказала им правду. А если что-то пойдёт не так и Хлоя не выживет? Ты подумала, что с ними случится тогда или ты и это от них скроешь?
— Как ты можешь быть таким жестоким?! С ней всё будет хорошо! — вскинулись на меня злые зарёванные глаза, будто это я виноват, что её сестра оказалась на операционном столе.
— Это не жесткость, это реализм. Может быть, я больше твоего хочу, чтобы операция прошла успешно, — стараюсь говорить спокойно, но меня уже начинает злить эта женская паника. — Я просто советую тебе, как лучше. Позвони родителям. О, вон по коридору несётся твой неземной принц, может хотя бы он вставит тебе мозги.
Боже, неужели все влюблённые выглядят так по-идиотски нелепо? Увидев Рэя, она расплакалась ещё сильнее. Он прижимает её к себе, гладит по голове, целует слёзы и что-то шепчет на ухо.
— Убеди её, то родители Хлои должны быть в курсе текущей ситуации, — ловлю встревоженный взгляд брата, женские слёзы вышибут из седла любого ковбоя.
— Я знаю, что это нужно сделать, но я не смогу это произнести! — трясёт головой Стефани. И конечно же Рэй берёт в руки её телефон, отходит в сторонку и лично сообщает эту новость. Сдержанно и спокойно, без соплей. Возможно, так даже лучше, иначе, услышав в трубке рыдания ещё одной дочери можно получить инфаркт, не отходя от телефона. — Ты наш герой, — бросаю я ему в своей привычной манере, когда он садится рядом. Для более мощного эффекта отправляю сообщение нашей матери. Потенциальная семья должна быть в полном составе. С Рэем и Стеф уже и так всё ясно, они без пяти минут муж и жена, а если Хлоя выживет, на что я надеюсь до зубовного скрежета, я планирую сдаться на милость этой девушки, позволить ей меня полюбить и влюбиться самому. А может я уже влюблён, если даже не выбросил ту обёрточную бумагу, в которую она так старательно завернула пачку чая и банку кофе? Вот пусть и познакомятся родители будущего жениха и невесты.
Они примчались одновременно. Наша мама, несущаяся на всех парусах, уже успевшая посадить глаза на мокрое место, размазав косметику. Странно, когда я попал в больницу она так не всхлипывала. И родители Хлои. Сдержанный отец судья Палмер, поддерживающий под руку свою взволнованную и перепуганную жену, которая была на грани срыва. И стоило миссис Палмер увидеть ревущую Стефани, естественно плотину прорвало, и они стали плакать вместе. А когда к ним присоединилась ещё и наша мать, у меня сдали нервы:
— Вы вообще в своём уме? Мы что на похоронах? — рявкнул я на них. — А ну быстро прекратили эти слёзы, которые ни хрена не помогают! Вы и себе сделаете хуже и ей! Сели под стеночку, взялись за руки и молимся на крайний случай. Глядя на вас хочется удавиться или прилечь с сердечным приступом, что отцу уже скорее всего и грозит. Попросить для вас успокоительного?
— А вы кто, собственно говоря? Вернее, я знаю кто вы, мистер Болдер, ещё один. Я не пойму, что вы здесь делаете? — подаёт голос Мэтью Палмер, суровый судья в своём духе.
— Прощу прощения, ваша честь, что накричал на вашу жену. Я тут, потому что я парень вашей дочери Хлои, — вот как здорово подействовало, все удивлённо уставились на меня и замолкли. — Доктор дал обнадёживающие прогнозы. Есть кое-какие опасения, но организм Хлои молодой и сильный. Поэтому нам нужно просто подождать. А когда её привезут в палату подержать за руку пока она не очнётся. Левая рука моя. А ваша правая, договорились, миссис Палмер?
— А чего это одна рука твоя? А мне что за ногу её держать? — возмутилась вдруг Стеф, шмыгая покрасневшим носом.
— А тебя вообще нужно домой отправить и привести в чувство, — бросаю я ей в ответ, а она смотрит на меня с таким видом, будто ещё минута и она полезет ко мне драться.
— Милая, Даррен в кои то веки прав. Не изводи себя волнениями понапрасну. Когда Хлоя очнётся она захочет увидеть твою приободряющую улыбку, — рискнул выразить своё мнение Рэй, и его кудрявый монстр смотрит волком уже на него. — Рядом с Хлоей останутся родители и Даррен. Давай действительно вернёмся, когда её будет можно увидеть, — и глядя в сердитое лицо своей любимой, которая, кажется ляпнет ему сейчас какую-то гадость, Рэй быстренько сдался. — Ладно, давай хотя бы на улицу выйдем на пять минут, чтобы ты успокоилась и проветрилась. Я люблю тебя, поэтому и волнуюсь.