— Кто, я? — Баба выдала свой самый невинный вид. Мужчина через два стола споткнулся о кий и упал на парня рядом с ним, почти начав этим потасовку. Лиам фыркнул, совершенно не впечатленный.
— Моя очередь, — он играл в пул в этом баре со старшей школы, сбегая сюда из своей спальни по вязу рядом с окном, чтобы прийти и потусоваться здесь с друзьями. Если ему не удастся забить шар в свою очередь, придется вернуть значок и заняться точечной сваркой.
Он отключился от шума, исходящего от соседних столов, и музыки из переднего зала. Невидимый шлейф аромата, исходящего от Бабы в его направлении, вот что было игнорировать тяжелее всего, но он склонился над гладким зеленым фетром и вдохнул запах мела и пролитого пива. Биток отскочил от кончика кия с громким стуком и разбил с геометрической точностью выставленные шары, создавая вращающийся хаос. Шар номер три оторвался от своих приятелей и скользнул в угловой карман с довольным звуком, будто кролик ныряет в свое укрытие, удирая от преследующего его койота. Лиам почувствовал азарт хищника, он выпрямился и наклонил голову в сторону противника.
— Полосатые(в пуле белые шары с центральной полосой — прим. пер.), — сказал он. — И мой первый вопрос: как ты думаешь, кто ответственен за неадекватное поведение у людей на встрече, и почему?
Он нагнулся, чтобы сделать следующий удар, целясь в боковую лузу.
— Пятерка, — сказал он. — Ну и?
Баба пожала плечами:
— Напрасная трата отличного вопроса, Шериф, так как я и так собиралась тебе это рассказать. Но я должна внести ясность с самого начала, — у меня нет никаких доказательств; просто очень сильное подозрение.
— Учитывая, что у меня нет ничего, — отметил Лиам с печалью, — это дает тебе предо мной преимущество.
Баба пробормотала что-то вроде "Ты и понятия не имеешь", а затем добавила по сути:
— Я думаю, это была женщина, которая работает на Питера Каллахана. Белинда сказала, что ее зовут Майя "как-то там", и что она появилась прямо пред тем, как дети начали исчезать.
Лиам был так поражен, что промазал, направив шар так, что тот задел один из Бабиных, и тем самым сместил для более выигрышного следующего хода. С его губ едва не сорвалось бранное слово. Баба гордо обошла вокруг стола, высматривая все возможные углы. Лиам просто глазел на нее.
— Что заставляет тебя думать, что с этим как-то связана Майя Фриман? — спросил мужчина. — Возможно, она и появилась в нужное время, но я проверил ее подноготную и не нашел ничего подозрительного.
Рядом с Лиамом просвистел цветной шар сплошной окраски и попал в угловую лунку. Следом размытой радугой понеслись еще два.
— Внешность обманчива, — спокойно произнесла Баба. — И эта женщина не то чем — кем — она является. Могу сказать тебе только то, что видела, как она делала кое-что подозрительное на собрании. Может, это никак и не связано с последовавшими беспорядками, но я бы не поставила на это безопасность вашего города.
Как бы подчеркивая ее заявление, за своими товарищами последовал шар номер восемь.
Лиам вздохнул, как из-за предчувствия очередных бесполезных звонков, так и проигрыша в игре.
— Я копну поглубже, посмотрим, может удастся что-нибудь узнать.
Шериф снова начал выставлять шары, стараясь не отвлекаться на янтарный взгляд соперницы.
— Я должен признать, есть что-то в этой женщине, что заставляет мой затылок зудеть.
Баба слегка расслабила плечи, когда поняла, что он не отмел ее предположение сразу. Поэтому Лиам и не решился сказать, что на его взгляд она была куда подозрительней, чем стильная ассистентка Питера Каллахана.
— Теперь ты мне должен уже два дня, — сказала она довольным тоном. — Не хочешь прекратить пока ты еще в выигрыше? — на сочных губах девушки играла крошечная улыбка.
Шериф покачал головой и наклонился для удара, вкладывая свое разочарование в удар кием. Желтый шар проскочил по зеленой поверхности, на мгновение завис, а потом со стуком провалился в лунку. Лиам ухмыльнулся Бабе, тут же забив и второй шар.
— Нет спасибо, все отлично. И ты должна мне еще два ответа.
Глава 6
Лиам тщательно обдумывал два следующих вопроса, не желая истратить впустую ни одного. Существует большая вероятность, что больше такой возможности у него не будет. Женщина играла в пул так же, как делала все остальное — с почти пугающим мастерством и спокойной грацией.
Да еще коварная полуулыбка Бабы тоже никак не помогала сконцентрироваться. Шериф никак не мог понять, что же было в ней такого, что пошатнуло его выдержку. Да, она была прекрасна — так же, как молния, рассекающая ночное небо, или львица, несущаяся по саванне. Баба не была милой, доброй женщиной, не была она и дамой в беде, нуждающейся в спасении. Любому рыцарю в сияющих доспехах, рискнувшему броситься ей на выручку, пришлось бы вынимать из зубов остатки собственного меча.