– Нет, я останусь до утра. Энди с Джун будут здесь, они хотят отметить начало каникул. Так что я пойду домой позже, вместе с ней. А ты?
– Думаю, я тоже останусь, – мы ухмыляемся друг другу.
– Стоит ли мне за тебя волноваться?
– Ты спрашиваешь меня об этом уже несколько месяцев.
– Уже одно это должно заставить тебя задуматься.
– Делай свою работу, Куп. Тебя просит твой босс.
Он сухо смеется, говорит мне, что я дурак, и уходит к Энди, чтобы обсудить что-то с ней и Джеком. Во время последней инвентаризации было обнаружено несколько ошибок, но они быстро все исправят. А Сьюзи и так только этим и занимается.
Я люблю свой клуб. Я построил его, вложил в него бесчисленные часы работы, энергию, сердце и душу, но, признаюсь, в последние несколько недель я мысленно не здесь. Не только из-за Джун – к моему сожалению. Но также из-за многочисленных звонков и писем от моего старика, который просто не дает мне спуску. Из-за всех этих мыслей о будущем и вопроса о том, чем я на самом деле хочу заниматься в своей жизни.
Я спрашиваю себя: если не думать о деньгах, по-прежнему ли я вижу себя владельцем клуба через двадцать лет? Закончится ли на этом моя карьера? MASON’s – это моя жизнь, он значит для меня больше, чем я могу выразить словами, но все-таки мне интересно, будет ли так всегда. Удовольствуюсь ли я только этим или в профессиональном плане я хочу попробовать что-то еще.
Это беспокоит меня сильнее, чем хотелось бы.
Но пока я отбрасываю эту мысль и возвращаюсь к изумительной девушке слева от меня, которая вовсю меня игнорирует.
Поэтому я только придвигаюсь к ней поближе.
– Признайся, котенок, тебе понравился мой подарок.
Фыркнув, она смотрит на меня, наклонив голову. Когда она делает так, то выглядит особенно очаровательно.
– Нет. Так что перестань присылать мне что-либо. Независимо от того, что именно. Ты зря тратишь деньги и треплешь мне нервы.
Я передвигаю свой барный стул и сажусь рядом с ней. Достаточно близко, чтобы смутить Джун – в чем, конечно, она никогда не признается, – но достаточно далеко, чтобы не раздражать ее. До меня доносится ее аромат, свежий и крепкий одновременно, потому что он смешивается с запахом лимона и оливы от ее шампуня. Если бы не остатки здравомыслия и моя порядочность, а также будь у меня шея подлиннее, я бы просто уткнулся носом в ее волосы.
– Тебе что, нечего делать, Мэйс?
– К твоему счастью, нет.
У меня много дел, но ничего лучше этого. Что может быть лучше Джун?!
– Можешь пойти поработать или просто выбрать себе какую-нибудь другую женщину и оставить меня в покое. У тебя ведь тут под боком есть как раз специальная комната для любви, – шепчет она, и я ощущаю легкую волну презрения и отвращения. Энди, должно быть, рассказала ей об этом, потому что я был бы в курсе, если бы Джун сама там когда-нибудь побывала. Комната для любви. Если бы она только знала…
– Ревнуешь?
– Ты только об этом и мечтаешь, верно?
– Ох, кошечка… – Моя рука скользит по барной стойке в ее сторону, пока я наклоняюсь все ближе и ближе к ней. Она отвечает на мой взгляд, затем, не вздрогнув, запрокидывает голову, и я невольно улыбаюсь, хотя мне совсем не хочется смеяться, потому что у меня сжимается грудь и на первый план выходит желание схватить Джун и поцеловать ее. Подавлять это желание становится все труднее и труднее. Наши носы почти соприкасаются, я смотрю в светлые, зеленые глаза. – Когда я мечтаю о тебе, то думаю точно не о таких банальных вещах, – шепчу я, заметив про себя, что мой голос звучит хрипло. Более глубоко. Я внутренне замираю, пока клуб и вся шумная тусовка словно уходят на второй план.
И теперь я вспоминаю, когда и сколько раз я уже предпринимал свои попытки. Как, например, после той ночи настольных игр, когда Джун чуть не свела меня с ума. Потому что она не умеет проигрывать – но еще хуже умеет объяснять. Энди с Купером еще не были парой, но каким-то образом мне удалось заставить Джун выйти со мной и с Носком на улицу, чтобы дать им немного побыть вдвоем. Я все еще ясно вижу, как она стоит там, выпившая, пока к нам подъезжает такси. Как она не сразу садится в машину, а колеблется. И тогда я решился попробовать. Я подошел к ней, немного наклонился вперед и поймал глазами ее взгляд. Облачка пара от нашего дыхания зависали в ночном воздухе, и казалось, что кто-то словно нажал на паузу и весь мир ненадолго перестал вращаться. Я сделал еще один шаг и тяжело сглотнул.
– Остановись, Мэйсон, – прошептала она, и я сделал это. Я остановился, даже при условии, что ее голос, язык ее тела, ее взгляд – все в ней сигнализировало мне, что в действительности она этого не хочет. Но я готов был оставить все как есть, пока она внезапно не потянулась и не приблизилась ко мне. С широко раскрытыми глазами я наблюдал за ней, ее губы были так близко, и желание поцеловать ее вспыхнуло, как огонь, но я остался стоять на месте. Веки Джун опустились, я поднял правую руку. Я хотел дотронуться до нее, убрать выбившуюся прядь с ее лица, а потом она внезапно влепила мне пощечину. Громко и быстро.