Да, настолько "особые", что, услышав непонятную фразу о ребенке, Лена тут же надумала себе черти чего. И Влад в ее воображении снова предстал кровожадным монстром. Фу, глупая какая.
Но Регина… Как же быть с Региной? Лена ведь была уверена в том, что она работает в "Роспромтрансгазе" давным-давно. А оказалось, что она здесь всего лишь… Постойте, но ведь как раз в октябре Лена познакомилась с Сергеем. В самом конце месяца, тридцатого числа. Имеет ли это совпадение хоть какое-то значение? И вообще, причем тут Регина, чего она к ней прицепилась? Ну секретарша, ну любовница — подумаешь.
Нет, не подумаешь. Едва только эта мысль появилась в голове, Лену пронзила какая-то странная боль. Ревность сжала сердце. Ревность?! Но позвольте…
Желтоглазая сердцеедка обычно сопровождает любовь, а между Леной и Владом не было ровным счетом никаких отношений. А значит, для ревности не было решительно ни единого повода. Лена попыталась сбросить с себя оцепенение, вызванное ужасным откровением.
Не получилось. Ступор лишь увеличивался с каждым мгновением: как она может утверждать, что между нею и Владом не существует никаких отношений, кроме соседских? Как, если буквально только что призналась самой себе, что с некоторых пор имя "Алена", произнесенное Майоровым, странным образом волнует ее, сближает с Владом.
Что за странности с нею происходят? Неужели она влюбилась во врага? Но разве Майоров — враг? Разве она в него влюбилась? Но это же глупо. Они такие разные. Он — пусть не олигарх, но все равно человек богатый. Она — обычная россиянка со всеми сопутствующими проблемами в виде отсутствия жилплощади, машины и прочими материальными затруднениями. Богатые женятся на богатых — таков суровый закон жизни. А бедным лишь разбивают сердце. И ходить далеко не надо — достаточно посмотреть на Регину. Красивая и несчастная, иначе почему бы она так предвзято относилась к Лене? Да потому, что ей удалось стать любовницей шефа, но она прекрасно понимает, что на большее у нее нет ни малейшей надежды. Вот и ревнует к Лене, как к более успешной сопернице. Не догадываясь о том, что они вовсе не соперницы, и Лене самой впору ревновать к ней.
Все переменилось в одночасье — обожаемый Сережа вызывал ныне лишь чувство жалости и досады, Майоров же, ненавистный и презираемый, стал чем-то запретно-сладостным, недоступным. Корниенко оказался недостоин Лены, она же в свою очередь не дотягивала до Влада — ну не женятся олигархи на простушках, такое только в сказках бывает!
Не то чтобы Лена недооценивала себя. Просто не верила в сказки — она была для этого слишком взрослой. Максимум, на что она могла бы рассчитывать с Майоровым — так это на более-менее длительный адюльтер с неизменно печальным финалом. Регина была тому ярким подтверждением — меньше всего Елене хотелось бы смотреть на всех потенциальных соперниц испепеляющим взглядом, красноречиво свидетельствующим о ее незавидном положении любовницы.
Нужно сделать над собой усилие и прогнать непрошенное чувство. Нужно уйти, бросить все. Ведь в отношении Корниенко уже все решено, Лене больше незачем ломать затянувшуюся комедию. Надо просто уйти. Это ведь так легко — прямо сейчас встать из-за стола и выйти из кабинета, не попрощавшись ни с Агнессой, ни с самим Майоровым. А вещи уж он сам передаст ей с водителем. И все, финита ля комедия. Черт с ним, отчетом — Агнесса сама справится. Справлялась ведь раньше без Лены, и теперь не рассыплется.
Однако Лена не двигалась с места. Словно мазохистка, сидела и получала какое-то странное удовольствие от страданий. И все больше убеждалась в том, что уже давно не ненавидит Майорова, что лишь по привычке питала к нему негативные чувства. Вернее, думала, что питает, а на самом деле в душе уже давно все перевернулось. В тот самый день, когда ее впервые не передернуло от имени Алена. Жаль, что она не запомнила тот день.
Уже разобравшись в себе, Лена продолжала изображать из себя невесту Корниенко. Это не доставляло ей ни малейшего удовольствия, зато давало возможность оставаться рядом с Владом. Пусть трудно, пусть больно. Но ведь если бы она ушла — было бы еще больнее. Потому что она потеряла бы не только возможность быть с ним рядом едва ли не двадцать четыре часа в сутки, а даже надежду на случайную встречу с ним. Ну где могли бы столкнуться без пяти минут олигарх и обычная безработная? Нигде. У них разные среды обитания.