— У меня нет на это времени.
Взяв меня за руку, он повел нас к началу очереди, где наклонился и прошептал что-то на ухо охраннику из. Тот удивленно взглянул на Клима, затем кивнул и помахал нам, несмотря на неодобрение остальной части очереди.
Это была первая подсказка к тому, что Клим может быть кем-то большим, чем я подозревала. Кто мог бы, шепнув слово, пройти мимо охраны? Клим стрельнул в меня дерзкой улыбкой и повел через весь аэропорт в крыло международных вылетов. Вместо того, чтобы искать выход, Клим привел меня к запертой безымянной двери. Он вытащил из бумажника карточку и, просканировав ее, повел меня через узкий, ярко-белый коридор.
— Куда мы идем? — спросила я
Клим просто подмигнул.
— Ты увидишь.
Дальнейшие расспросы привели бы к раздражению, о чем сказали его глаза, так что я замолчала и попыталась идти нога в ногу с ним. Коридор был закрученным и даже, если бы я попыталась найти дорогу обратно, то не смогла, но Клим, казалось, знал, куда шел.
Наконец, он подвел нас к двери на которой красными буквами было написано «выход», открыв запасной выход, вытащил меня на прохладный вечерний воздух. Аэропорт позади маячил своими огнями. Мы были в той части аэропорта, которой я еще не видела: ряд за рядом блоки ангаров с распахнутыми воротами, шумом реактивных двигателей, мигающими огнями, багажными вагончиками, которые проносились со свистом в разных направлениях, а еще вдруг выруливают самолеты… это был хаос. Клим повел меня пешком по взлетной полосе к двери ангара, в гулкое пространство, заполненное гладким, матово-черным частным пассажирским самолетом. Это был тот тип самолетов, на котором летали рок-звезды, актеры, богатые бизнесмены, а не медсестры среднего класса из скорой помощи.
Мужчина, в мятом деловом костюме заметив, как мы подходили, побежал нам навстречу.
— Самолет заправлен, укомплектован и готов к вылету, господин Громов. План полета запротоколирован и мы ждем, когда вы и ваша… гостья подниметесь на борт.
Господин Громов? Я знала, что Клим был генеральным директором и одним из основателей компании, но уважение этого человека удивило меня. Самого Клима это, казалось, раздражало, как я заметила. Он покосился на меня краешком глаза, как бы интересуясь, заметила ли я.
— Я уже говорил тебе, Федор. Зови меня Клим. Господин Громов это мой отец.
— Конечно госп… то есть, я имел ввиду, Клим,— ответил Федор,— У вас есть багаж, господин Громов?
Клим зарычал.
— Перестань называть меня господин, черт побери. И, нет, никакого багажа. Только две сумки.
Я подавила смешок.
— Что смешного? — спросил он меня
— Ничего. Только ты, — я сжала его руку
— А как насчет меня?
— Почему ты не хочешь, чтобы он называл тебя господин Громов? Он просто проявил уважение.
Клим фыркнул.
— Это сложно. Но он не проявил уважение, он подлизывался. Я ненавижу это.
Клим поднимался вверх по узким ступеням в глубь самолета, отрезав любые вопросы с моей стороны. Я последовала за ним. Меньше, чем через минуту, Клим сидел в глубоком коричневом кожаном кресле с сотовым телефон, прижатым к уху.
Он указал пальцем в кресло напротив него и отвернулся. Он полностью погрузился в дела, с тех пор как ему позвонили вчера рано утром. Он превратился из милого, внимательного любовника в бизнесмена, у которого было мало времени и терпения, чтобы добраться в аэропорт и на наш рейс. В течение часа он сделал мне паспорт, несколько звонков и договорился, чтобы мои вещи забрали из дома Данила, упаковали и доставили на хранение в дом Клима.
Тревожные звоночки звучали у меня в голове, особенно теперь, когда я сидела в частном самолете. Сиденья были оббиты дорогой кожей, а с обратной стороны на каждом подголовнике было вышито замысловатое «Г»
«Г» как Громов?
Я села в кресло, на которое указал Клим, уставившись широко открытыми глазами на экстравагантность вокруг меня. Здесь был полностью укомплектованный бар вдоль одной стороны и огромный плазменный телевизор с другой. Через открытую дверь я могла видеть ванную комнату лучше, чем в доме моих родителей, а через другую, спальню, почти такую же большую, как в моей квартире. После пяти минут раздачи указаний по телефону, Клим положил его и повернулся ко мне.
— Ты когда-нибудь летала чартером раньше? — спросил он.
Я отрицательно покачала головой.
— Я никогда не летала раньше.
— Ты никогда раньше не была в самолете? Не улетала за пределы страны?
— Клим, я никогда не уезжала из Москвы. Я однажды была в Питере, с Данилом, но на этом все.
Он поднял бровь, жест, который как я выучила, мог выразить больше, чем тысячу слов.
— Хорошо,— сказал он,— Тогда, наслаждайся.
Я пыталась осторожно сформулировать вопрос
— Клим… этот самолет… он твой? Я имею ввиду, твоей компании?
Он пожал плечами.
— Это моей семьи. У моего отца много денег. Я просто нахожу, что легче летать частным.
— Кто твой отец?
Клим ущипнул себя за переносицу, как будто вопрос причинял ему боль и он предпочитал бы не говорить об этом.
— Леонид Степанович Громов.
Я знала это имя. Его отец был одним из богатейших людей в стране, бизнес-магнат, имеющий миллиарды долларов. Его имя не часто мелькало в новостях, но Данил, будучи банкиром, регулярно читал журналы и газеты типа Уоллстрит Джорнал или Форбс.
— Итак, ты…
Он оборвал меня, отвечая резко и напряженно.
— Просто Клим. Бизнес моего отца, его деньги, не имеют никакого отношения ко мне.
— Клим, я…
— Ты действительно не знаешь, кто я? Или ты просто притворяешься?
Его ярость была ощутима. Сладкий, заботливый, чувственный мужчина, которого я встретила во время дождя и ездила с ним на Харлее, исчез.
— Зачем мне строить из себя дурочку? Откуда мне было знать кто ты или кто твой отец?
— Ты удивишься. Моя семья, мои братья… мы, как правило, привлекаем внимание. Женщины знают нас и часто пытаются сделать все, чтобы приблизится к нам, надеясь…
Теперь настала моя очередь перебить его
— Если ты думаешь, что я какая-то золотоискательница, тогда зачем ты привел меня сюда?
— Я не говорил, что думаю о тебе так.
— Ты намекнул на это,— сказала я, будучи раздраженной в данный момент.— И я не оценила это. Я понимаю, что ты может быть осторожный человек, зная, кто ты, но это не значит, что каждая женщина, которая набрасывается на тебя, жаждет только твоих денег.
Я встала, жалея себя за свою импульсивность.
— Вызови мне такси или что-то еще. Я возвращаюсь домой… или в дом моих родителей… просто не дай самолету взлететь, пожалуйста.
Я пошла к выходу из самолета, который был уже закрыт.
Клим встал и последовал за мной.
— Мы уже вырулили на взлетную полосу, Лина. Если ты действительно не хочешь лететь, я отвезу тебя домой. Но, послушай, я действительно не хотел обвинять тебя в корыстности. Пожалуйста, присядь.
Его большие, сильные руки нежно, но настойчиво нажали на мои плечи. Я хотела остаться раздраженной, удержать свой страх, чтобы иметь возможность сдаться и вернуться домой.
Назад в скучную, предсказуемую известность.
Должно быть, он почувствовал, что мое сопротивление спало, так как развернул меня и прижал к двери, одним пальцем поднимая подбородок вверх, чтобы я посмотрела на него. Его глаза прожигали меня, и это было все, что требовалось. Достаточно одного взгляда, одного взмаха его глаз на мое лицо и все тело. Обычно секс был последней вещью, о чем я думала, когда у меня были «эти дни», но кое-что в Климе и время, которое мы провели в его постели, выпустили мой голод. Даже сейчас, когда мое настроение может быть непредсказуемым, все, о чем я могла думать, насколько хорошо мне было с ним, и как я снова сильно его хотела. Его руки прошлись по мне, словно он владел мною, будто знал все тайны моего тела. Он знал, как заставить меня испытывать удовольствие, как будто, если бы мы были любовниками на протяжении десятилетий, а не дней.