Потери союзников стремительно росли. Если в 1939 году было потеряно 750 тысяч тонн грузов, то в 1941 году эта цифра выросла до 4,3 миллиона тонн. Каждый месяц подводные лодки топили больше кораблей, чем союзники успевали построить. И урон становился все больше.
К концу года, 11 декабря, то есть спустя четыре дня после Пёрл-Харбора, Гитлер объявил Соединенным Штатам войну. Он дал разрешение вице-адмиралу Карлу Дёницу, командовавшему подводным флотом, топить американские корабли в Атлантике.
В отличие от Великобритании, США не приходилось в последнее время иметь дело с вражескими подводными лодками. Яркие огни парков развлечений и казино отражались в ночных водах океана, привлекая к побережью командиров немецких субмарин. Один из немецких офицеров, пораженный контрастом с Европой, где по ночам вводилось затемнение и царила кромешная тьма, писал: «На фоне огней мы видим силуэты кораблей во всех деталях. Их буквально подносят нам на блюдечке: угощайтесь, пожалуйста!»
Тринадцатого января капитан Райнхард Хардеген, командовавший подводной лодкой дальнего действия U-123, прокрался в нью-йоркскую гавань. Вскоре после полуночи он заметил приближающийся к порту корабль со всеми включенными бортовыми огнями. Хардеген посмотрел в бинокль и сказал вахтенному офицеру: «Это танкер. Огромный». Подводная лодка под его командованием слегка отошла к югу, чтобы обеспечить нужный угол атаки. С дистанции 800 метров были запущены две торпеды. Им понадобилась минута, чтобы в полной тишине добраться до танкера. Затем раздался взрыв такой силы, что субмарина покачнулась. В небо взметнулось огромное пламя, после которого в воздухе повисло черное, мрачное грибовидное облако высотой 150 метров. Танкер «Норнесс» водоизмещением 9577 тонн стал первой жертвой целой серии атак, предпринятых у американского побережья, в ходе которых горстка подводных лодок уничтожила или повредила почти 400 судов. Погибло почти 5 тысяч пассажиров и членов команд.
В своих военных мемуарах Черчилль описал возможности союзников по защите своих флотов как «безнадежные и неадекватные… Бойня продолжалась нарастающими темпами неделя за неделей».
Потери морских грузов у союзников в 1942 году достигли устрашающей цифры – 7,8 миллиона тонн. В начале 1943 года поставки продовольствия в Англию сократились до двух третьих от нормального уровня. Правительство было вынуждено ввести рационирование основных продуктов питания. Запасов нефти в стране оставалось меньше чем на три месяца, а если воспользоваться всеми неприкосновенными армейскими запасами, то на десять месяцев. Поставки черного золота открыто не обсуждались, но все командиры по обе стороны Атлантики понимали все без слов. Отсутствие нефти означало, что не будет ни самолетов, ни кораблей, ни транспорта. Страна не сможет противостоять германской военной машине. У Англии заканчивался запас прочности.
В начале марта 1943 года немецкие дешифровальщики перехватили радиограмму, в которой говорилось, что два крупных конвоя, включавших в себя в общей сложности более ста судов, движутся на восток. На их перехват вышли 43 подводные лодки. В течение 48 часов они потопили 20 судов, не понеся никаких потерь.
Английское судно «Канадиан Стар» подверглось атаке 18 марта. Один из выживших так описывает эту сцену: «Волны прокатывались по всей палубе от носа до кормы. Я видел, как людей, у которых больше не было сил держаться, одного за другим смывало и уносило в море».
Битва в Атлантике
Корабельный плотник, которому было 58 лет, решил, что шансов у него уже не осталось. «Он крикнул одному из судовых офицеров: “Прощайте, сэр, я неплохо пожил”, – а затем махнул рукой и спокойно шагнул в накатывавшую с кормы волну. Впечатление было такое, будто кит проглотил мелкую рыбешку».
В Берлине Дёниц и его штаб праздновали победу. В ходе одной атаки им удалось причинить противнику самый большой ущерб за всю историю войны.
Но это был их последний праздник.
В том же месяце, когда потопили «Канадиан Стар», бомбардировщики ВВС США В-24 «Либерейтор», оснащенные двумя новыми устройствами, разработанными Лумисом и его командой, вылетели на патрулирование Атлантики. Первое устройство представляло собой мощный радар, работавший в микроволновом диапазоне. Созданный менее чем за 30 месяцев, он мог днем и ночью сквозь облачность и туман засечь даже перископ подлодки на поверхности моря.