Такой же зловредной в смысле воздействия на население, особенно начиная с XVI в., была оспа, дававшая высокий уровень смертности и одинаково поражавшая и богатых, и бедных, до тех пор пока широко не распространилась вакцинация. Болезнь порой давала последствия поистине исторической важности: например, занесённая в Центральную и Северную Америку европейскими переселенцами и рабами, ввозимыми из Западной Африки, она передавалась совершенно незащищённому, ранее не знавшему этой болезни туземному населению испанских и португальских колоний, приведя к страшному истреблению населения и развалу экономической жизни. В XIX в. по Европе пронеслась холера в виде шести крупных эпидемий и двух поменьше между 1817 и 1902 гг., вызвав высокую смертность.
Но такие эпидемии не только вызывали гибель населения и влекли за собой экономические и общественные перемены. Современники воспринимали их как нравственный урок. Вспышки чумы знаменовали Божий гнев, посещавший мир грешных людей; они были формой Господней кары за нарушение божественного и естественного порядка. В результате, например, укрепилось крайне негативное — до прямой враждебности — отношение к больным проказой, столь распространённой в средние века. К прокажённому относились как к отверженному, обязанному жить в изоляции в специальных лепрозориях, носить особую одежду и звонить в колокольчик или трясти трещотками или кастаньетами, чтобы предупреждать людей о своём приближении. Эти предосторожности основывались не только на боязни заразы, но и на убеждении (питаемом ссылками на Священное писание и еврейские традиции) в том, что проказа — это Господне наказание за грех: современники считали, что, по всей вероятности, прокажённые были плотски невоздержанными мужчинами и женщинами, и болезнь на них насылалась за эту греховность.
В XVI в. подобным же образом относились к больным сифилисом, который, как и трепонематоз, вероятно, был известен уже к концу средневековья, но особенно распространился с начала XVI в., когда, как считается, он был завезён из Нового Света. Сифилис был послан в мир «Велением Провидения, чтобы лично ограничить, как Уздой, бурные Страсти Чувственного Аппетита, либо как Кара, чтобы уравновесить Наслаждение от них». В некоторых кругах наблюдалась столь же сильная реакция на распространение СПИДа, полное значение которого в мировой истории ещё предстоит оценить; «природа мстит», как сказал Патрик Бьюканен, принадлежащий к «нравственному большинству». «Господня воля — плата за грех, любишь кататься — люби и саночки возить».
Если физическая болезнь может так драматически и катастрофически повлиять на мировую историю, что можно сказать о болезни психической? Психическая болезнь, конечно, не заразная и не инфекционная. Редкое, хотя и известное явление, когда группы людей становятся жертвами умственных или психических расстройств.
Средневековые флагелланты{1}, которые пытались смягчить гнев Божий, бичуя себя кожаными плетьми с железными пиками на концах, пока не истекали кровью, были, очевидно, жертвами религиозного неистовства, которое граничило с психопатией и представляло собой, по меньшей мере, пример массовой истерии. Другая подобная средневековая группа страдала танцевальной манией. Перемещаясь в танце с места на место, мужчины и женщины вопили, умоляя, чтобы их освободили от власти бесов, которые в них вселились, и от галлюцинаций, которые их мучили. Современники считали их безумными, полагая, что в них вселился дьявол. Они скорее были жертвами отравления хлебом, изготовленным из ржи, заражённой плесенью, или грибком (спорыньёй), которая содержит лизергиновую кислоту (ЛСД), вызывающую маниакальные галлюцинации. Во Франции, в Пон-Сент-Эспри, в 1951 г. была вспышка отравления спорыньёй с подобными маниакальными отклонениями.
Другой случай массового психического отклонения произошёл в 1930-х гг. Сообщество из угандийского племени ик, по сообщениям, превратились в «группу холодных, относительно изолированных, эгоистичных психопатов» в результате стресса, пережитого, когда земля, на которой они привыкли охотиться за животными, была превращена в заповедник. Некоторые странные религиозные секты были в прошлом, но есть и сейчас подверженные тому, что можно назвать только коллективным психическим отклонением, иногда с катастрофическими социальными последствиями, как показывает массовое самоубийство приблизительно 900 членов религиозной секты «Храм народа» в Джорджтауне в Гайане в 1978 и случай с Дэвидом Корешем и его последователями из секты «Ветвь Давида» в Уэйко (Техас) в 1993 г.