— Он платил за твое обучение?
Мишель кивнула:
— И за Мэри, Ренни и Мэгги. И за Скай. Отец никогда не допускал, чтобы мы в чем-нибудь нуждались. Не припомню ни единого дня рождения или Рождества, чтобы он не прислал нам подарки. Нас поощряли за хорошую учебу — возможно, отец знал, какую борьбу нам придется выдержать в жизни как незаконнорожденным, да еще девочкам.
— Мишель… — Ее имя прозвучало еле слышно.
— Все в порядке. Знаю, мне следовало благословлять его за заботу — никто из моих сестер не чувствует такого раздражения, как я, — но я не могу избавиться от ощущения, что отец откупается от нас.
— Однако ты многого добилась благодаря ему.
Ее смех прозвучал сухо и безрадостно.
— Знаю. Я решила избежать ошибок своей матери и стать похожей на отца. Здесь есть о чем подумать, верно?
Этан слегка прижал ее к себе.
— Мне очень помогла встреча с тобой, Этан.
— Правда?
— То, что случилось между нами… эти ощущения… они помогли мне…
— Как?
— Я стала лучше понимать маму. Иногда было так легко в душе обвинять ее, особенно в то время, когда передо мной не стоял выбор.
Этан погладил ее плечо и обнаружил, что не желает предоставлять Мишель выбора. По-видимому, Мишель тоже не жалела о принятом решении.
— Как зовут твою мать? Тоже Мэри? Мишель улыбнулась:
— Нет, Мойра. Она дала нам всем имя Мэри, по-своему разумению искупая грехи. Она не бывала в церкви уже много лет, но она глубоко верующий человек. Мэри-Фрэнсис, наша старшая сестра, приняла постриг два года назад и стала монахиней в монастыре Сестер Нищих. Это порадовало маму. Ей казалось, что она в долгу перед церковью.
— Твоя сестра — монахиня?
— А, понятно, это вызывает у тебя неловкость. Сначала Джей Мак отнесся к этому точно так же. Он ярый протестант, и мысль о том, что одна из его дочерей стала монахиней, не радовала его. Правда, он никогда не возражал открыто. Если ты считаешь меня своевольной, тебе следовало бы познакомиться с Мэри-Фрэнсис. Она умеет выражать свое мнение так же убедительно, как отец, и ты не поймешь, что тебя попросту заговорили, до тех пор, пока не услышишь собственные извинения.
Этан слушал ее вполуха. Упоминание имени заставило его пропустить остальную речь мимо ушей.
— Джей Мак? — переспросил он. — Значит, твой отец — Джон Маккензи Уорт?
Мишель села, подтянув одеяло и прикрывая грудь, и кивнула.
— Ты знаешь Джей Мака?
Этан отодвинулся и прислонился к спинке кровати. «Еще бы не знать, — подумал он, — да я на него работаю!» Этан вновь увидел себя в кабинете Логана Маршалла разрабатывающим детали плана с Маршаллом, Ривингтоном и Карлом Франклином. Джей Мака там не было, но замысел принадлежал ему, владельцу главного пакета акций Северо-Восточных железных дорог, человеку, которого представлял Франклин. Если бы Джей Мака не отозвали в тот день по личному делу, он мог бы присутствовать при встрече. Этану оставалось только догадываться, что случилось бы, прерви Мишель их беседу.
— Я слышал о Джей Маке, — убедительно отозвался он. — Но, естественно, никогда не встречался с ним.
— Никогда его не грабил? — лукаво добавила Мишель. Этан посерьезнел:
— Мишель!
— Прости. — Она склонилась и поцеловала его в губы. — Просто я подумала, что это была бы удивительная ирония судьбы. Знаешь, он ведь владелец банков.
Этан не обратил на это внимания:
— Я думал, у Джей Мака есть только сын.
— Ты говоришь про Эллиота? Это папин племянник. Сын его брата.
— А миссис Уорт?
— Нина? Мы ее совсем не знаем, по крайней мере лично. Мне всегда было немного жаль ее, но я называла себя предательницей за такие чувства. Она бездетна, заполняет свою жизнь работой. Джей Мак редко говорит с нами о жене, но как только он собирается уходить, мы вспоминаем о ней.
— Почему же ты никогда прежде не упоминала про своего отца?
— Я не упоминала и про мать, просто ни к чему было.
— Джей Мак способен в поисках тебя перевернуть всю страну.
— Я говорила, что мои родственники попытаются разыскать меня, а ты уверял, что они сочтут меня погибшей.
— Джей Мак не из тех людей, которые могут прекратить поиски, не найдя трупа.
— Вижу, его репутация получила широкую известность.
Этан подумал, какие усилия приходится прилагать Логану Маршаллу и остальным, чтобы сдержать отца Мишель. Вмешательство Уорта сейчас только осложнило бы положение дочери и почти ничем не помогло.
— Лучше бы ты рассказала об этом раньше, — вздохнул Этан.
— Когда не доверяла тебе? Я не могла. Ты же знаешь, что сделают остальные, если обнаружат, что Джей Мак — мой отец. С него потребуют выкуп, а мой труп так и не найдут.
Этан обнял ее и крепко прижал к себе. Дрожь Мишель передалась ему, и Этан ощутил ее страх так же остро, как собственный. Все деньги, власть и влияние Джона Маккензи Уорта не спасут Мишель в Мэдисоне. Только Этан мог сделать это.
— Я не допущу, чтобы с тобой что-нибудь случилось, — сказал он.
— Знаю. По-моему, я всегда знала об этом.
— Даже когда я угрожал тебе?
— Ну, может быть, тогда моя уверенность колебалась — на время. Но я всегда помнила о том, что ты защитишь меня. Вероятно, потому я и потеряла бдительность. — Мишель поцеловала его в плечо, губы скользнули к ключице, шее и стали спускаться ниже — по груди Этана, к соскам. Мишель принялась ласкать их зубами и языком — так, как ласкал ее Этан.
. Он наблюдал, как Мишель положила голову ему на живот и сунула руки под одеяло, гладя его бедра. Он отодвинулся от спинки кровати и лег. Мишель легла рядом, скользнув по нему всем телом.
— Мне нравится, — прошептала она, водя губами по его коже.
— И мне.
Мягкие локоны окружили лицо Мишель. Когда она опустилась ниже, ее волосы укрыли живот и бедра Этана. Первые робкие, неуверенные ласки ее губ вызвали у Этана ощущение, что он взорвется изнутри. Его руки сжались, слова стали хриплым» и невнятными. Мишель ласкала его, заставляя становиться твердым и горячим, и казалось, без лишних вопросов знала, что он хочет, что доставит ему высшее наслаждение. Ни одна женщина еще не дарила Этану такого удовольствия, предварительно не получив с него деньги.
— Я хочу тебя, — жадно пробормотал он, привлекая ее к себе, — я не выдержу.
— Хорошо.
— Нет, не так. Я хочу доставить тебе удовольствие. — Когда Мишель попыталась перекатиться на спину, он остановил ее, удержав за бедра. — Не так, — повторил он, — по-другому.
Изумрудные глаза Мишель потемнели, она взглянула на Этана сверху вниз. Приподнявшись, она опустилась на его живот, но теперь была заполнена им, Этан стал ее частью. Он отдался ритму ее движений, находя в нем наслаждение, о котором прежде не подозревал. Его руки ласкали груди Мишель с острыми бутонами сосков. Ее руки скользили по его животу. Под ее пальцами перекатывались мускулы. Она двигалась все быстрее в порыве своего желания, и достигла его вершины бурно, как река в половодье. Он выгнулся под ней, в последний раз проникая на невозможную глубину. Она неожиданно рассмеялась, задыхаясь от страсти и блаженства, и покрыла быстрыми поцелуями его лицо и шею.
— О Этан! — выдохнула она. — Неужели такое чудо возможно?
— Да, всегда, — ответил он, добавив мысленно: «со мной — только со мной». Он помог Мишель лечь рядом и укрыл ее одеялом, запутавшимся вокруг их ног. За окном было уже совсем темно, комнату заполнили сумерки. Этан зажег лампу у кровати, чувствуя голодное урчание в желудке.
— Я принесу тебе что-нибудь поесть, — сказала Мишель, поднимаясь.
— Только если ты раздобудешь что-нибудь и для себя. Легко прикоснувшись пальцем к нижней губе Этана, она сверкнула улыбкой.
— Ты хочешь сказать, что мне незачем прислуживать тебе?
Прелесть ее улыбки заставила Этана затаить дыхание. — А ты этого хочешь?