— Вот, держи этот. Он разрежет его с гораздо большей точностью, — сказал Август, передавая маленький разделочный нож, затем обратился к Кону: — Ну так, что ты выбрал? — Когда Кон не ответил, Лукас прижал лезвие к его яйцам, пока его лицо не исказилось, и он не начал издавать звериные звуки между оскаленными зубами.
— Он задал тебе гребаный вопрос, — огрызнулся Лукас. Когда прошло еще тридцать секунд, он насмешливо произнес. — Ладно, пусть будет по-твоему.
Лукас оттянул яички Кона, вероятно, для того, чтобы легче было отрезать.
— Подожди! — закричал Кон. — Блядь. Подожди. Твою мать... просто, сука, подожди.
— Где она? — снова спросил Лукас.
Кон обмяк всем телом. Он смирился с тем, что ему не уйти.
— На углу Брэмфорда и 2-й улицы есть свалка. Сзади контейнер для перевозки. Если она еще цела, ты найдешь ее там.
— Это было не так уж сложно, правда? — сказал Аса, поглаживая покрасневшее лицо Кона.
— Кто вы, на хрен, такие? — пробормотал Кон. — Я думал, ты долбаный профессор колледжа.
— Так и есть, — скучающе сказал Август. Он указал на Ави. — А он модельер. — Потом на Асу. — А он архитектор.
— Но вместе мы боремся с преступностью, — сказал Аса насмешливо-веселым тоном.
Ави усмехнулся, когда Кон нахмурился.
— Миллениалы.(Поколение Y) Мы все подрабатываем.
Аса хмыкнул, но Лукас продолжал стоять, уставившись на нож в руке.
— Ты зарезал этих женщин, — сказал он почти про себя. — Ты насиловал и пытал их, искалечил их тела, делал невыразимые вещи. Ради денег. Ради развлечения. Потому что это тебя заводило.
Кон покачал головой.
— Эй, я делал только то, что хотели зрители. Это на них ты должен злиться. Они заплатили за игру. Я всего лишь инструмент. Мне плевать на этих сучек.
— Неправда. Тебе очень нравилось то, что ты делал, — сказал Лукас. — Я чувствовал. Видел, как ты возбуждался, чувствовал, как ты наслаждался их болью, их мучениями. Ты хотел, чтобы они были не просто напуганы, а сломлены, безнадежны. Некоторые из них были чертовыми детьми. Я знаю, что тебе это нравилось. Ты позаботился о том, чтобы я знал. Помнишь?
Хитрая улыбка расплылась по лицу Кона.
— Да. Да, я, блядь, помню.
Лукас взметнул рукой вверх, и тут Кон издал придушенный хрип, когда кровь хлынула у него между ног. Лукас скривил губы от отвращения, уронив на пол то, что осталось от мужского достоинства Кона. Мужчина был уже белым как мел, его жизнь стремительно угасала, но он все еще был в сознании, когда Лукас сказал:
— Мне тоже понравилось, урод.
Август оттащил Лукаса. Он был весь в крови, и вид у него был дикий. Август осторожно забрал нож из его рук и передал его Асе.
— Вы вдвоем можете разобраться с этим, пока я приведу его в порядок?
— Душевые в старых раздевалках работают. Я бросил туда сумку из твоего багажника.
Август кивнул, уже подталкивая его к задней части здания. Когда они добрались туда, он включил воду, раздевая почти кататонического Лукаса и подставляя его под обжигающие струи. Он не пытался помыться, просто стоял и смотрел под ноги, возможно, наблюдая, как кровь Кона кружит по стоку.
Август позвонил Каллиопе и передал информацию, полученную от Кона.
— Нужно проследить за той красной комнатой. Я почти уверен, что Кон нес чушь, но на всякий случай проверь, не истекли ли часы.
Последовала серия быстрого набора текста.
— Они все еще ведут обратный отсчет, но Кон не лгал, они сдвинули сроки. Они планируют открыть комнату сегодня вечером. У нас есть три часа.
— Можешь получить спутниковые снимки двора? Я думаю, именно там тусуется банда нацистов Кона. Я представляю, что в вечер шоу они все в сборе. Можешь попросить кого-нибудь провести разведку, чтобы мы могли войти и очистить дом?
— Я займусь этим.
Август одобрительно хмыкнул.
— Дай мне знать, как быстро мы сможем войти туда и вытащить ее.
— Подожди. Как Лукас?
Август вздохнул.
— Честно говоря, я не знаю.
ГЛАВА 22
Лукас
Лукас двигался на автопилоте. Его образование психолога указывало, что он отключался от реальности, в которой он кастрировал серийного убийцу на складе, но в основном он просто... анализировал, как мало его волнует то, что он сделал с Коном. Его должно волновать, что он отрезал кусок плоти другого человека, независимо от того, насколько этот человек заслужил.
Но правда в том… что его это не волновало.
Лукас не наслаждался болью мужчины, как он себе представлял, но и не испытывал отвращения. Это было лишь средство достижения цели. У Кона имелась нужная им информация, и он твердо решил ее получить. Он хотел вернуть свою подругу. Если с ней что-то случится по его вине, то не знал, как сможет это пережить.
Они вернулись в дом Томаса, в их Бэтпещеру. На большом экране транслировалось спутниковое изображение одной из самых больших свалок, которые Лукас когда-либо видел. Он изо всех сил старался сосредоточиться на Крикет, но его мысли уносились в сторону, пока комната и все, кто в ней, не стали казаться далекими. Август сидел рядом с ним и каждые несколько минут бросал обеспокоенные взгляды в его сторону, словно оценивая, насколько Лукас близок к краю. Он хотел сказать ему, что все в порядке, что беспокоиться не о чем… Но если это правда, то почему тогда у Лукаса на душе так муторно?
Экран ожил, и голос Каллиопы наполнил комнату.
— Я полагаю, все в сборе?
Лукас огляделся. Все были здесь, кроме последнего брата, того, который жил на другом конце страны. Айден? Он всегда подозрительно отсутствовал. Здесь была какая-то история, но Лукас не думал, что когда-нибудь узнает ее.
— Монк сейчас следит за магазином, — заметила Каллиопа. Вокруг здания в передней части комплекса появился толстый красный круг. — Он говорит, что видно семь человек, у всех пистолеты на боку и довольно большие ножи, пристегнутые к ногам. Он знает все это, потому что две большие двери отсека открыты.
Адам застонал.
— Это все усложняет.
— Кто такой Монк? — Лукас не спрашивал никого в частности.
Август сжал руку Лукаса.
— Он тот, кому мы звоним, когда нам нужно установить наружное наблюдение. Он бывший спецназовец и не задает много вопросов.
— Сколько еще людей знают о вас? — спросил Лукас.
Август покачал головой.
— Он не знает, кто финансирует его работу. Он работает исключительно с Каллиопой и получает деньги наличными. Ему все равно, кому и зачем нужна информация.
— О, — это весь энтузиазм, который Лукас мог проявить по поводу разумного шага «Корпоративного Убийства».
— А мы точно знаем, что их всего семь? — спросил Ави.
— Нет, — ответила Каллиопа. — Они периодически встают и уходят в заднюю комнату, но те же люди, которые выходят, – это те же люди, которые входят. Но мы не можем предположить, что сзади нет никого, кто не был бы так же вооружен.
— Значит, они могут держать Крикет в задней части здания, — сказал Август.
Лукаса мутило, когда он дал волю воображению, представляя, что эти люди могут делать с ней при каждом посещении.
— Нам нужно идти.
— У нас все идет наперекосяк, когда мы торопимся с заданиями, — сказал Ной, садясь на стул рядом с ним. — Я знаю, что ты беспокоишься за нее, но они не собираются издеваться над ней вне камеры. Эти больные ублюдки платят большие деньги за то, чтобы смотреть. Пока часы отсчитывают время, она в порядке.
Тревога закралась в Лукаса.
— Да, но у нас осталось девяносто минут.
— Тогда хватит мешать, чтобы мы могли придумать план, — предложил Адам, закатывая глаза.
Лукас откинулся назад, кивнув.
— Извините, продолжайте.
Еще один красный круг появился над прямоугольной формой.
— Это один из двух грузовых контейнеров на участке. Возможно, он может быть мобильной камерой пыток Кона. Но, к сожалению, есть еще вот этот. Любой из них может быть тем, что мы ищем. Она может быть в любом из них, или ни в одном. Невозможно узнать, пока не проведем наземную операцию.