— С момента последних метаморфоз там оказалось полным-полно ручьев, которые невозможно преодолеть лицам благородной крови, разве только мухам да вам, смертным. Так что отправляйтесь, такова наша воля. Будьте нашим послом, нашим шпионом.
— И если я все сделаю, я смогу вернуться обратно? В конце концов, у меня есть работа…
— Да как ты смеешь торговаться с Королевским Светлейшеством, законным правителем Волшебной страны, ты, непроклюнувшееся яйцо, подкидыш кукушки? Отправляйся! Или…
Философ брауни извивался в страстном желании снова толкнуть речь, но Титания сделала ему знак молчать. Оберон, заметив это, чтобы досадить королеве, разрешил эльфу говорить, но коротко.
Философ брауни выдохнул, как будто до этого ему приказано было не только молчать, но и не дышать.
— Фууу! Милостивый государь, милостивая государыня! — Он суетливо поклонился в один конец стола, затем в другой. — Верьте этому подменышу. Я имел возможность наблюдать за его способностью думать. Он умеет судить ушами и может отличить неправду от правды всякий раз, когда кто-либо говорит.
Оберон откинулся на спинку стула и неожиданно взорвался смехом. Все лакеи и трубачи гоблины последовали его примеру. Один из гоблинов смеялся, не убрав трубы от губ, и произвел серию квакающих звуков, чем вызвал смех самого Барбера. Только Титания и Гош никак не отреагировали. Барбер заметил, как последний, яростно жестикулируя, начал что-то быстро жевать. При этом горка синей еды на тарелке Оберона исчезла.
— Хо-хо-хо, это замечательно, давно я так не смеялся, — выдохнул Оберон, постепенно успокаиваясь. — Ну, моя ласковая красавица, что ты теперь думаешь о нашей сделке? У тебя есть свой маленький уголовник, ха-ха, но и я получил советника, который вычислит все ваши проделки на раз. Скажите-ка мне, верный Барбер, какое ваше ремесло?
— Я состою на дипломатической службе.
— Вот как, — удивилась Титания. — Это самое полезное занятие среди всех тех, которые к нам попадали. Хотя мне кажется, что некоторым следовало бы поучиться убедительно врать. — Она уныло улыбнулась. — Будем надеяться, что Умник, как всегда, попал в точку, мой господин, и этот подменыш умеет справедливо судить о происходящем.
Слушая ее, Оберон взял в руки вилку, и взгляд его вдруг упал на пустую тарелку перед ним.
— А вот мы сейчас и узнаем, — протянул он и указал на Гоша. — Ты, чертенок! Это ты сейчас сожрал мой завтрак? Ну-ка проверьте его, верный Барбер.
На темном личике Гоша появилось выражение оскорбленной невинности.
— О, Жемчужина Славы… — начал было он, но Титания пришла ему на помощь.
— Мой благородный Владыка, что же мы будем тратить время на споры, когда нас ждут дела государственной важности? Нашему Барберу, утвержденному послу, не терпится скорее отправиться в путь, а мы тут сидим и только переливаем из пустого в порожнее… Гош! Сходи за моей волшебной палочкой, я оставила ее в своей комнате.
Мальчик отправился к одной из дверей, шмыгая носом, всем видом выражая полную непричастность. Когда он проходил мимо короля, Оберон прорычал:
— Шевелись живее, сгнивший корень мандрагоры!
Барбер поспешил погасить грядущую ссору своим замечанием.
— Вы хотите дать мне вашу волшебную палочку? Но как я смогу ею пользоваться?
— Это очень просто, — фыркнула королева. — Там даже учиться нечему.
— Точно, — добавил Оберон. — И запомни, Барбер, что бы ни случилось, не используйте против кобольдов физическую силу.
— Почему?
— Вы в меньшинстве, один против тысяч. Тем не менее есть и другая причина. Эти скоты, как считается, обладают долготерпением и до определенного предела не склонны к насилию. Если же начать говорить с ними с позиции силы, они ответят тем же, возможно, в еще большей степени. Так что пытайтесь все решить мирно.
— Но как же так! — возмутился Барбер. — Вы хотите, чтобы я помешал им делать мечи, но я не могу применить силу. При этом вы не хотите сказать мне, как именно я должен поступить. И даже, как пользоваться палочкой.
— Это же вы назвали себя дипломатом, а не мы. Конечно, если вы жалкий профан в своем деле и не решали таких задач прежде… Ага, вот и палочка!
Король взял ее у Гоша и вручил Барберу. Палочка выглядела совсем не так, как вчера, когда Титания пыталась расколдовать ею Снеккета. Теперь она походила на трость из слоновой кости с резной ручкой в виде змеи.
— Береги ее, — предупредила Титания. — В этой палочке волшебство, и если с ней что-нибудь случится, то нас всех, включая вас, ожидают самые жестокие страдания, какие только можно представить. А теперь отправляйтесь. И да пребудет с вами удача!