— Все кончено. — Зардеку убрал меч в ножны.
Оставшиеся в живых сотаспийцы уже упали на колени и ждали, что с ними теперь станется. Костанхосо, очевидно, был полон гордости за кровь на лезвие своего меча и одновременно сострадал сдавшемуся матросу, чью руку он поранил.
— Кто тут главный? — спросил Абреу. — Ты?
— Если вам будет так угодно, господин пират, — сказал Карао. — Что все это значит?
— Где мумия?
— В каюте, сэр. Разрешите вам показать…
— Веди. — Абреу прошел вместе с министром в каюту на корме. — О!
Бренные останки короля Манзарии остались такими же малоприятными, какими были и раньше.
— Что вы делаете? — с внезапной мукой вскрикнул Карао. — Это кощунство!
— Чушь! — рявкнул Абреу, разрывая вдоль бока плотную обертку мумии своим абордажным крюком. — Смотри сюда!
— Кто ты? — вскрикнул Карао. — Человек Дура, или замаскированный землянин, или еще кто-то?
Проигнорировав вопрос, начальник службы безопасности продолжал тормошить мумию и скоро обнаружил несколько маленьких книжек.
— Смотри, Геркулес, — сказал он. — Химия, физика, энергетика, электроника, математика, сопротивление материалов, аэронавтика… Принц хорошо поработал. Ну а ты! — Он повернулся к съежившемуся Карао. — Будешь отвечать на вопросы? Или отправишься за своим несчастным повелителем на дно.
— Я… я буду отвечать, м-мой господин.
— Хорошо. Кто построил этот корабль? То есть кто переделал его в пароход?
— Ахмад Акелави, сэр.
— А вы с Феррианом разработали план — отвезти эту мумию на Землю, где полно технической литературы, а потом вернуть ее обратно на Кришну? Так?
— Да, сэр.
— А что получил за это Акелави?
— О, его величество разработал сложную схему по конвертации некоторых из унаследованных им сокровищ в земные доллары. Он также хотел сделать Акелави своим министром науки, если он когда-нибудь вернется на Сотаспе.
— Понятно. Ваш принц был парень не промах, жаль, что он пошел ко дну.
— Мы его арестуем? — спросил Костанхосо по-португальски, кивнув на Карао. — А мумию можно взять с собой в качестве доказательства.
— Хм, — пробормотал Абреу. — Мне кажется, что мы допустили большую ошибку, когда позволили этой мумии попасть обратно на Кришну, не проверив ее тщательно. Как по-твоему?
— Pois sim [56].
Абреу продолжал размышлять вслух:
— А если мы его арестуем и так далее, все это выплывет наружу. Результаты могут ока-заться для таможни плачевными, не говоря уже о нас самих.
— Да-ср.
— Если мы отвезем Карао в Новоресифи по обвинению в тайном сговоре в соответствии с Кодексом законов Межпланетного совета, раздел 4, статья 26-я, кришнанцы могут поднять страшный хай по поводу незаконного ареста, а нас назовут убийцами, империалистами и тому подобное. А если мы отпустим его со всеми людьми, хорошенько предварительно вздрючив, и сожжем корабль, дело будет закончено ко всеобщему удовлетворению. А так как принц все равно теперь кормит рыб и за Акелави мы установим наблюдение, никаких нарушений технологической блокады такого рода больше не будет.
— Правильно, — согласился Костанхосо. — Но мне ужасно не хочется сжигать этот корабль. Это все равно что уничтожить сами знания.
— Знаю-знаю, — взревел Абреу, — но нам надо следовать определенной политике. Мир во Вселенной важнее, чем… — Он повернулся к Карао и сказал на гозаштандонском: — Мы решили, что эта тайная деятельность проводилась не по твоей вине, ты просто выполнял приказы своего повелителя. Следовательно, после того как мы со всем здесь покончим и сожжем корабль…
— Ийа! Великий господин, молю вас не сжигать гордость флота Сотаспе… — И из глаз Карао покатились крупные слезы.
— Очень жаль, мой хороший, но этого не избежать. Зардеку, собери своих людей…
Тем временем Ферриан бад-Арджанак, принц Сотаспе, вцепился в нижнюю лопатку пароходного колеса, а из воды торчала только его голова. Другие лопатки и все колесо мешали людям с палубы «Керукчи» его увидеть. Он сбросил свои доспехи и теперь пытался освободиться от плаща. С большими усилиями удалось избавиться и от него. После этого принц по крайней мере мог плавать.
Хотя он слышал голоса с палубы, но слов из-за шума ветра и волн разобрать не мог, особенно когда его время от времени топила большая волна. Пара громких всплесков сказала ему, что несчастные жертвы схватки были сброшены за борт. Снова послышались тяжелые шаги и громкие голоса, на палубе что-то двигали и разбивали.