Туземец на лодке снова крикнул:
— Сдавайтесь, и вам ничего не будет! Все у вас заберем, и только!
И вновь с плота никакого ответа не последовало.
— Кому говорю, бросайте оружие, не то всех перебьем! Последний раз спрашиваю!
Борель навел арбалет на туземца. Проклятье, почему эти кретины не приделывают на свои штуковины хорошие прицелы? Накануне отплытия он немного попрактиковался в стрельбе. Мишенью был клочок бумаги, и попасть в него оказалось несложно. Теперь, однако, его цель словно съежилась до размеров комара, а плот ходил ходуном под ногами, мешая прицелиться.
У туземца на носу лодки появилось в руке что-то наподобие якоря с множеством лап, привязанного к концу веревки. Гребцы, громко кряхтя, налегали на весла, и лодка быстро приближалась к плоту. Наконец туземец поднял свой якорь над головой и стал им размахивать, готовясь к броску.
Борель закрыл глаза и нажал на спусковой крючок. Тетива громко хлопнула, а приклад больно ударил его по плечу. Один из слуг на плоту издал радостный вопль.
Когда Борель снова открыл глаза, туземец на носу лодки больше якорем не размахивал. Вместо этого он смотрел назад, на поверженного рулевого. Гребцы бросили свои весла и возбужденно переговаривались.
— Великий господин попал в капитана разбойников! — обрадовался Йереватс. — Снова заряжать лук надо.
Борель именно этим и собирался заняться. Очевидно, он промахнулся по туземцу на носу и вместо этого попал в рулевого. Но слуга свято верил в меткость своего господина. Так зачем его разубеждать?
На лодке заменили рулевого, и гребцы снова взялись за весла. Теперь на носу стояли два кришнанца: один с абордажным якорем, другой с большим луком.
— Пригните головы! — скомандовал Борель и выстрелил в лучника. Но на этот раз удача от него отвернулась — стрела пролетела высоко над головой туземца. Борель начал было перезаряжать арбалет, но сообразил, что являет собой прекрасную мишень. А нельзя ли натянуть эту несчастную тетиву сидя? Туземец снова поднял лук, и через мгновение его стрела с пугающим свистом пролетела у самого уха Бореля. Он сел и начал в таком положении неуклюже заряжать арбалет. Следующая стрела с лодки воткнулась в сундук на краю плота.
Борель сбросил свою высокую шляпу, в которую было слишком удобно целиться, и снова выстрелил по лодке. И опять промахнулся, а разбойники подплыли совсем близко. Лучник успевал сделать три выстрела в ответ на один с плота, хотя Борель догадывался, что туземец так сыпет стрелами, надеясь скорее напугать врагов, чем в кого-то попасть.
Борель снова спустил курок, и на этот раз его стрела со звоном воткнулась в корпус лодки. Туземец на носу опять начал размахивать якорем, и еще одна арбалетная стрела пролетела мимо цели.
— Эй ты, — окликнул Борель одного из своих слуг, — ты, с топором! Когда якорь зацепится за плот, прыгай и руби веревку. А вы двое, приготовьтесь отталкивать лодку веслами.
— Но они стреляют… — испуганно проблеял носитель топора.
— Я об этом позабочусь, — сказал Борель, но в его голосе было гораздо больше уверенности, чем он сам чувствовал.
Лучник приготовил еще одну стрелу, но не спешил отпускать тетиву. Как только лодка по-дошла достаточно близко, второй туземец размахнулся и бросил якорь. Он со стуком упал на плот. Потом туземец стал быстро-быстро перебирать руками веревку, пока якорь не зацепился за какую-то деревяшку.
Надо было срочно найти на плоту что-то, что могло бы стать мишенью для лучника. Потому что иначе первого же поднявшегося из-за укрытия смельчака немедленно подстрелили бы как сидящую утку. Борель схватил свою шляпу и поднял ее над сундуками. Вжик! И еще одна стрела просвистела рядом.
— Руби веревку! — истошно крикнул Борель и прицелился в лучника. Его слуги застыли в нерешительности. Лучник потянулся за еще одной стрелой, а Борель, затаив дыхание, направил поточнее арбалет на фигуру туземца и выстрелил.
Лучник издал громкий животный крик, захрипел и согнулся пополам.
— А ну вылезайте! — снова заорал Борель и поднял арбалет, как бы для удара. Слуги пришли в себя и зашевелились. Один отрубил топориком веревку якоря, а двое других уперлись в лодку веслами.
Оставшийся на носу лодки туземец бросил веревку, что-то громко крикнул своим гребцам и нагнулся за багром. Борель выстрелил в него, но от волнения промахнулся, хотя дистанция была совсем небольшой. Туземец зацепил багром бревно плота и стал подтягивать к нему лодку, в то время как несколько гребцов бросили весла и сгрудились рядом со своим вожаком, в ожидании приказа сжимая в руках оружие.