— Шутка! — она засмеялась громко, приблизилась к нему, старательно изучая своими зелеными глазами. — Бедный лягушонок, я, кажется, понимаю. Ты новичок и еще не знаешь Законов Водоемов. Плыви за мной.
Дружески подтолкнув его, она первой резко устремилась вверх и уже наполовину исчезла в водном полумраке, пока Барбер, напрягая мышцы, пытался угнаться за ней. И хотя после его нескольких первых гребков девушка превратилась в бледную точку впереди, он все же довольно быстро настиг ее, и на поверхность они вынырнули вместе, подняв легкую серебристую рябь.
Барбер выбрался из воды на четвереньках. Вполоборота повернулся к своей прекрасной спутнице и только открыл рот, чтобы сказать: «Видишь ли…»
Но вместо слов раздалось низкое дребезжащее кваканье. Барбер приложил безумное усилие, чтобы встать и вдруг упал, прямо на собственный подбородок. Или, точнее, на нижнюю губу. Подбородка у него больше не было.
Он посмотрел вниз и увидел пару толстых коротких лап, покрытых пятнистой кожей. Он был лягушкой, никаких сомнений.
В нескольких футах от него, у самого края заводи, сидела мышь приблизительно его же размеров. Но даже сейчас ее большие яркие глаза и некоторые черты выдавали в ней нечеловеческое сходство с Кайей. Барбер не мог сказать определенно, какого цвета была ее шерсть, поскольку его широко расставленные глаза различали только черные, белые и серые тона. Вдобавок он еще оказался дальтоником.
Кола некоторое мгновение изучала его своими блестящими, удивленными глазами, после чего сделала лапкой знак и прыгнула в воду.
Барбер повернулся неуклюже, поскольку его конечности не предполагали особого разнообразия в движениях, и устремился за ней. Он забыл о силе своих больших толчковых ног. Воздух засвистел, когда он прыгнул высоко над водой и увидел собственное отражение, подернутое мелкой рябью: большие глаза, будто две огромные черные жемчужины, короткие передние лапки и длинные задние с перепонками, тяжелое толстое брюхо.
Очутившись в воде, которая показалась ему более родной, чем воздух, он вновь увидел медленно подплывшую к нему рыжеволосую девушку.
— Разуй глаза хотя бы на время, старичок, — рассмеялась она. — Ведь вы, лягушата, такие умные. Хотя, я должна признать, сейчас у тебя вполне сильная стройная фигура.
Барбер осмотрел себя. Он снова был человеком, каким нырнул в воду из-под тополя. Даже нет, он был совершенным человеком, поскольку все недостатки его тела, обретенные с прибытием в Волшебную страну, исчезли, в том числе и культи крыльев.
— Угу, — коротко согласился он. — Послушай, есть ли какое-то место, где бы мы могли поговорить? Ты говорила что-то о Законах Водоемов, но я о них действительно ничего не знаю. И был бы ужасно обязан…
— Бедный глупый лягушонок. Ну, тогда поплыли.
Она повернулась, и Барбер последовал за ней на глубину, где виднелась группа гигантских корней, сплетавшихся между собой у самого дна. Кола растянулась на одном из них, заложив руки за голову и слегка двигая пальцами ног.
— Законы Водоемов таковы, — скандировала она. — Почитать каждый день богов, которым мы молимся…
— Прошу прощения, — прервал Барбер. — Ты что, собираешься мне диктовать катехизис? Послушай, у меня определенная миссия, и я не собираюсь здесь надолго задерживаться, поэтому не могла бы ты опустить лишние подробности.
Подняв голову, Кола удивленно посмотрела на него.
— Ну, конечно, — с раздраженной ноткой неверия произнесла она. — Лягушонок с миссией! От сэра Лакомара, я полагаю?
— Нет, от короля Оберона, если ты такого знаешь.
— Отца Богов? Да хватит выделываться, лягушонок.
— Что ты имеешь в виду, называя его Отцом Богов? Он ничем не отличается от тебя или меня.
— Ох, ну почему ты такой глупый. Зачем я только что просила тебя выйти на поверхность? Да, впрочем, чего ожидать от новенького. Так вот, слушай, мой бедный глупый лягушонок. Только боги могут ходить по воздуху, не меняя свой собственный вид. И я не верю, когда о них рассказывают, будто они ловят нас для того, чтобы зажарить, тем самым наказывая грешников. Даже наполовину не верю. Я думаю, они ловят нас потому, что любят и хотят взять в свои обиталища. На днях они взяли Рану, а ведь она никогда не делала ничего плохого в жизни. Наверное, это должно быть чудесно, быть превращенным в Бога.
— Хм. А разве нет другого способа? Разве это не возможно без того, чтобы тебя забирали из водоема?
— Только когда придет Рыжебородый. Это часть Закона Водоемов, чтоб ты знал: