— Ничего. Я просто искал кого-нибудь. Ты можешь сказать мне, где живет Нижайший?
Лицо мидии удивленно вытянулось.
— Считаешь себя умником, да? Вы, лягушки, все такие головастые?
— Ну так как? Он бывает здесь?
— Я… я не знаю. Я простой пахарь.
— То есть тебе до него нет никакого дела?
— Ну, конечно.
Барбер заметил неуверенность моллюска, который не знал, врать ему или нет.
— Послушай, ты избавишься от одного босса, но получишь другого. Все это часть системы. Брось это дело, парень, брось.
— Разве ты не боишься того, что произойдет, если Нижайший обретет всемогущество? — упорствовал Барбер.
— Не особенно, — соврал мидия.
Даже без своего уникального дара, приобретенного в Волшебной стране, Барбер понимал это, замечая скрытый страх. Джо-мидия тут же бросился в объяснения.
— У нас неправильная система, ты же понимаешь? Но скорее нас провернут через мясорубку, прежде чем мы сможем добиться успеха, а уж этот кровопийца и не на такое способен.
— Разве Законы Водоема разрешают так говорить о сэре Лакомаре или о Нижайшем? Что, если я пожалуюсь на тебя? Хотя я, конечно, не стану этого делать, если ты мне кое-что расскажешь.
Ничего подобного Барбер делать не собирался, но это была единственная возможность узнать то, что он хотел.
— Ах, так вы, сударь, стукачок? Да кто вам поверит, мистер провокатор! Вы просто болван! Моя бы воля, стер бы вас в порошок.
Мидия закинул щит за спину и отправился дальше, понуро волоча за собой плуг.
Барбер взмыл вверх и осмотрелся. Он увидел еще нескольких мидий, каждый с невозмутимым видом тянул свой плуг, но их суровые физиономии обещали прием не более теплый, чем тот, что он получил от Джо.
Тогда Барбер поплыл к берегу. Там, где дно круто начало подниматься вверх, виднелась круглая башня из неотесанных камней. На вершине этой башни, свесив с нее ноги, сидел человек с румяным лицом и луковицеобразной фигурой. Он был почти лысым, с выпуклыми, как будто сделанными из фарфора глазами, и с длинными, закрученными на концах усами.
Барбер подплыл к вершине башни.
— Привет, — сказал он.
— Привет, лягушка, — ответил румяный человек.
— Меня зовут Барбер.
— Барбер? Случайно не родственник барбусов? Хорошие ребята, крепкие борцы. Они бывают голубыми и серебристыми, полосатыми и пятнистыми. А где твое оружие? Ах да, я забыл, лягушки же не воины. Никакой отваги в вас, одна поэзия.
— Не возражаете, если я немного посижу с вами?
— Нисколько, старина. Как-то общался с одним из ваших музыкальных родственников, как же его звали? Ах да, Гилас[17]. Думаю, поет он очень даже неплохо, впрочем, я не слишком-то разбираюсь в таких вещах. У солдат слишком мало времени.
Барбер опустился на парапет. Он заметил, что позади человека лежит груда доспехов.
— Вы сэр Лакомар, верно? — догадался он.
— Так точно.
— Мисс Арвикола посоветовала мне найти вас.
— Вы знаете Колу? Великолепная девушка, — сэр Лакомар вытянул свою крепкую красную длань, напоминавшую клешню, и потряс ею. — Вот только у нее слишком длинный и вольный язычок. Не думайте, что я обвиняю ее в чем-то, хотя, черт возьми, иногда так и думаешь, что по ней плачет Сам-Знаешь-Кто. Но я рад оказать для нее какую-нибудь услугу.
Аудитория была доброжелательной, но Барбер помнил, что к главному вопросу нужно приближаться постепенно. Для начала он решил узнать местные новости. — Да, ничего особенного, — ответил сэр Лакомар. — Все как обычно. На прошлой неделе форель совершила набег на один из наших притоков. Бог прибрал к себе несчастного старого Кребица. Но мы разбили их, и как красиво.
— Это, вероятно, был ваш коллега — речной рак?
— Совершенно точно. Отличный был вояка. Представитель семьи Астаков, очень древний род, но он был младшим сыном и не получил наследства. Я хорошо помню, как мы — Кребиц, сэр Карката и я — сражались с племенем бычков из Грязной Заводи. Они построились в линию, вот как эта, — он взглядом показал на галечную гряду, — но мы взяли их с флангов, а затем все смешалось в крови. Да, это была настоящая битва. Я потерял руку.
Барбер посмотрел на две мускулистые руки сэра Лакомара.
— Оторвало по плечо, — продолжал вещать Лакомар, ничего не замечая. — Конечно, нам туго пришлось. Я вынужден был отступить и выжидал несколько месяцев, пока не отросла новая конечность. Теперь я гадаю, кто после Кребица подхватит его клич. Скорее всего, молодой Камбарус. Он внук сестры старика. Но невоспитанный щенок… м-да, невоспитанный щенок, в нем нет настоящей крови, и он не имеет никакого права быть Хранителем Внешних Границ, хотя бы потому, что родственник Кребица по женской линии. Я, надеюсь, Совет будет возражать, но окончательное решение выносит Сам-Знаешь-Кто.
17
Гилас — юноша-оруженосец Геракла и его спутник в походе аргонавтов. Во время стоянки Арго у берегов Мизии, был увлечен влюбившимися в него нимфами на дно источника.